Примерно через неделю после занятия г. Мглина немецко-фашистскими захватчиками, к дому под № 5 по Октябрьской улице, где жил старый учитель – директор средней школы Лавейко Аким Петрович, подъехала легковая автомашина с немецким офицером-переводчиком. Справившись у домашних, здесь ли живет и дома ли директор школы Лавейко, и, получив утвердительный ответ, войдя в дом, немецкий офицер-переводчик предложил Лавейко ехать с ним к коменданту города.

 

                       

Это дом ЛавейкоАкима Петровича на Октябрьской улице. Фото Евгения Каминского

В нём во время войны проживала его семья 12 человек. Правда, он не совсем похож на старый: крыша была железная и не двух-, а четырёхскатная и окон, которые не выходят на улицу не было. – Евгений Каминский

Перепуганный таким предложением немецкого офицера, только что вернувшийся в Мглин из своей неудачной попытки эвакуироваться со своей семьей на лошади по дороге на Почеп и Погар, уже занятые немецкими разъездами, Лавейко полагал, что его требует немецкий комендант для наказания за попытку эвакуироваться, и принужден был вместе с этим немецким офицером поехать к коменданту. Машина остановилась в конце города, около одной ветхой избы, где в то время располагался штаб немецкого генерала – начальника гарнизона и военного коменданта города.

Сопровождающий немецкий офицер-переводчик доложил генералу на русском языке, что прибывший с ним есть директор школы Лавейко. Генерал на русском языке обращаясь к Лавейко, попросил его садиться, а затем предложил ему сигару, от которой Лавейко, как некурящий, отказался. Генерал хорошо говорил по-русски. Он сказал ему, что с сего числа он назначается русским бургомистром города Мглина, как человек местный, образованный и пользующийся уважением населения города.

Лавейко Аким Петрович

Такое неожиданное предложение огорошило Лавейко.

Мотивируя своей старостью и абсолютной неспособностью к выполнению административных обязанностей в силу своего характера, Лавейко стал отказываться от занятия им должности бургомистра. Узнав, что 60 лет ему наступит только 3-го сентября 1941 года, то есть через полмесяца, генерал указал ему, что в оккупированной местности все мужчины до 60-тилетнего возраста обязаны работать там, где им укажут оккупационные власти, и что при невыполнении этого он будет на время войны выслан в Германию.

Поэтому отказываться ему от должности бургомистра города не следует, тем более что на должность бургомистра он назначается до наступления его 60-тилетнего возраста, после чего он будет беспрепятственно и на законном основании освобожден.

Поскольку по условиям военного времени коменданты города часто меняются, на случай его отъезда из города Мглина, как гарантию выполнения этого, генерал приказал своему адъютанту выдать Лавейко за его подписью письменное приказание на имя военного коменданта городе о том, что от несения обязанностей бургомистра города Мглина Лавейко А.П. должен быть освобожден с 3-го сентября 1941 года, в связи с исполнением его 60-тилетнего возраста.

При таком обороте дела, Лавейко при своем нежелании принужден был стать бургомистром города.

Затем генерал ознакомил его с обязанностями бургомистра на такой короткий срок его службы, указав при этом, что его обязанностью будет, прежде всего, наведение должного порядка в церкви, организовать хор и служения в ней в соответствии с традициями досоветского времени. Кроме того, он должен заняться сбором у местного населения продуктов продовольствия для питания, проходящих через город Мглин русских военнопленных.

Богослужение в Успенском соборе во время оккупации, фото 1941 г.

 

Когда же Лавейко заявил что, будучи учителем в течение многих лет, он воспитывал детей – своих учеников в антирелигиозном духе, теперь же ему стыдно и неэтично заняться делом церкви, что подорвет его авторитет в глазах городского населения, генерал сказал, что он согласен с этим и просил его указать из числа образованных горожан ближе стоящих к делам церкви, знакомого с этим делом, и могущего организовать церковный хор. Лавейко указал на учителя Латушко Ефима Иосифовича, ранее управляющего церковным хором и знакомого с церковными обрядами.

 

Престольный праздник  в Успенском соборе во время оккупации, фото 1941 г.

Таким образом, Латушко Е.И. тем же генералом был назначен заместителем городского бургомистра с поручением ему, ведать церковными делами.

Канцелярия бургомистра города помещалась на улице Октябрьской, в доме № 2, а штаб военного коменданта после отъезда генерала перебрался из ветхой избы на окраине города в дом № 1 по той же Октябрьской улице, в центре города.

 

Дома по Октябрьской улице. Фото Евгения Каминского

Первый дом – это дом, где до войны размещался военкомат, а во время оккупации г. Мглина – немецкий штаб военного коменданта. Наш дом – четвёртый от угла Октябрьской и Первомайской улиц. Три деревянных дома (двухэтажный построен после войны) спасла во время войны прабаба Наталья, дочь знаменитого мглинского кулачника Лакузо Ивана Прокофьевича. При отступлении немцы многих угоняли в Германию, а напротив нашего дома в школе, которой заведовал Лавейко А.П., стоял немецкий гарнизон. Поэтому мы все ушли в деревню Лайковку. Осталась прабаба Наталья, которой было 80 лет, и жившая у нас дедушкина родственница, баба Настя. Она ходила на костылях, так как у неё не было ноги.

На улице горели дома. Огонь подбирался и к нашему дому. Уже горел забор, и баба Наталья нашла небольшую ножовку, перепилила жерди забора, завалила его ипогасила огонь. Вот почему в центральной части улицы уцелели только эти дома. Перед нашим домом – так называемая школа Борлуева. – Евгений Каминский

 

Дом, в котором во время войны располагалась канцелярия бургомистра. Фото Анатолия Сидорова

 

Военным комендантом города стал другой немецкий офицер, имеющий более низкий чин, чем прежний комендант – генерал. Поскольку, в первые дни оккупации, в город начали прибывать партии русских военнопленных, оказавшихся в окружении вражеских войск, и которых нужно было кормить в условиях отсутствия в городе запасов продовольствия, сбор картофеля и других продуктов питания для них у населения города и ближайших к городу селений в порядке добровольного пожертвования, а также организации их питания на время их временного пребывания в городе, было возложено на бургомистра. В этом то и заключалась деятельность бургомистра Лавейко во время своего кратковременного пребывания в этой должности.

Среди военнопленных были и местные жители Мглинского района. Узнав об этом, из многих сел и деревень в города приходили женщины в бургомистрат с просьбой походатайствовать об отпуске того или иного военнопленного, опознанного или как мужа, или как родственника, или даже как знакомого односельчанина, домой с заверением на словах, что он будет заниматься мирным трудом в своем сельском хозяйстве или в хозяйстве просительницы. По ходатайству бургомистра Лавейко первым военным комендантом города – генералом таких военнопленных, опознанных родственниками, разрешалось отпускать домой. Таким образом, сотни русских военнопленных были отпущены по деревням.

Среди военнопленных были врачи и другие медицинские работники, оказавшиеся в окружении немецких войск. За них ходатайствовал сам бургомистр Лавейко, мотивируя свое ходатайство отсутствием врачей и среднего медицинского персонала в Мглинской больнице. По его ходатайству был отпущен военнопленный московский врач-хирург, уроженец г. Трубчевска Логинов Иван Алексеевич для работы врачом в Мглинской больнице и несколько медицинских сестер из его санитарной части, оказавшейся в окружении.

С назначением же другого военного коменданта и последующих за ним комендантов отпуск военнопленных по любым ходатайствам был строго воспрещен, да с течением времени и самих военнопленных проходить через Мглин стало очень мало.

3-го сентября 1941 года Лавейко А.П. предъявил новому коменданту распоряжение первого военного коменданта – генерала об освобождении его от обязанностей бургомистра в связи с его 60-тилетним возрастом и старостью. Это распоряжение генерала военным комендантом было выполнено безоговорочно, а новым бургомистром города был назначен по рекомендации заместителя бургомистра Латушко Е.И. учитель средней школы Летяго Степан Наумович, в прошлом бывший офицер первой империалистической войны 1914 года русской армии.

К середине сентября 1941 года дислокация воинских частей немецкой армии, проходящих через Мглин, закончилась. Немецкий гарнизон города значительно уменьшился. Последующие немецкие военные коменданты мельчали в чинах. Вся полнота власти в городе перешла к немецкому карательному органу гестапо, прибывшему в город и занявшему помещение бывшего райкома партии.

Страх и ужас наводило гестапо на жителей города и района. Попадая туда, редко кто выходил живым оттуда.

Для руководства сельским хозяйством в городе и районе в г. Мглин прибыла немецкая сельскохозяйственная комендатура, возглавляемая немецкими офицерами-агрономами, занявшими верхний этаж дома, где в настоящее время находится школа механизации СПТУ – 11.

В этом доме во время войны располагалась немецкая сельскохозяйственная комендатура. Фото Анатолия Сидорова

В нижнем этаже этого дома и каменном здании напротив разместился русский земельный отдел, организованный сельскохозяйственной комендатурой и возглавляемый агрономом Коваленко Георгием Федоровичем.

 

В этом доме во время войны располагалась земельный отдел. Фото Анатолия Сидорова

Для работ в этом отделе биржей труда были направлены ряд местных русских специалистов и служащих, зарегистрированных биржей труда и проживающих в городе.

Русскую полицию, работающую под непосредственным руководством гестапо, возглавлял бывший дворянин, отъявленный мерзавец, слепой Маркович Иван Петрович, выполнявший поручения гестапо и служащий ему ушами и глазами, несмотря на то, что он был слеп и ходить самостоятельно без проводника не мог.

Первоначально полиция помещалась в собственном доме Марковича, а затем перебазировалась в помещение прежней полиции дореволюционного времени.

Биржа труда находилась при бургомистрате.

В волостях и селениях назначены волостные бургомистры и сельские старосты. В некоторых селениях были установлены полицейские посты.

Лесхоз в г. Мглин был ликвидирован, а управление лесным хозяйством было перенесено в г. Сураж. Начальником Суражского управления был назначен лесовод Рыженков, а заведование лесничествами Мглинского района: Южным, Загородным и Верхне-Ипутьским, входившими до оккупации в состав Мглинского лесхоза, по рекомендации начальника полиции Марковича было возложено на его друга Полухина Сергея Сергеевича, такого же мерзавца, как и сам его друг, слепой Маркович.

До оккупации Мглина Полухин С.С. служил в Мглинском лесхозе сначала в должности лесничего Южного лесничества, а его жена работала инженером по лесному хозяйству Мглинского лесхоза. Непосредственными их начальниками в лесхозе были директор лесхоза Прошин Д.А. и главный лесничий лесхоза Батурко Ф.Ф., которыми Полухин С.С. за служебные проступки был понижен в должности, то есть освобожден от должности лесничего и переведен на должность помощника лесничего того же Южного лесничества.

Пользуясь переменой власти и поддержкой своего друга Марковича, Полухин С.С. донес военной комендатуре о том, что в г. Мглине скрывается от обязательной регистрации жителей на бирже труда бывший до оккупации главный лесничий лесхоза, член городского совета и сторонник советской власти Батурко Ф.Ф. Так как донос Полухина в части проживания Батурко без регистрации на бирже труда не подтвердился (он был зарегистрирован на бирже труда, как беспартийный специалист лесовод), а бургомистр Летяго С.Н. подтвердил, что настоящий донос Полухина является ничем иным, как сведением личных счетов по службе его в Мглинском лесхозе, где Батурко являлся его начальником, военный комендант лишь отстранил его на время войны от службы в лесном хозяйстве из-за боязни возможной связи с партизанами в лесах, но с использованием его в городских условиях по второстепенной его специальности – землемером.

Только поручительство за него бургомистра Летяго С.Н. да ходатайство заведующего земельным отделом агрокома Коваленко Г.Ф. спасло его от расправы с ним по доносу Полухина. Для работы он был направлен в земельный отдел в качестве землемера-геодезиста.

Стремясь выслужиться перед гестапо в период оккупации г. Мглина, Полухин С.С.представлял собою большую опасность для всех тех лесных работников, против которых он и его жена имели личные счеты по их прежней службе в лесхозе до оккупации района.

Так вызвав, якобы по делам службы в г. Мглин объездчика Загородного лесничества Буякова Тихона и узнав от него, что он принес собою немного самогонки для обмена в городе на соль, он донес на него в гестапо, что Буяков прибыл в город для добычи соли партизанам и что будучи у него дома, Буяков якобы агитировал Полухина на связь с партизанами.

Буяков был арестован на квартире Полухина и был расстрелян гестаповцами. Много честных и невинных людей погибло от этого подлого предателя Полухина и его семьи.