Откуда пришли радимичи на Русь?

В конце XIX в. Российским историкам стало очевидно, что основным этноопределяющим признаком радимичей служат семилучевые височные кольца с гладким щитком, найденные при раскопках курганов.

                       

Семилучевыее височные кольца из курганов радимичей, XI — XII век

 

Судя по распространению семилучевых височных колец, найденных в могильных курганах, радимичская территория в IX—XII вв. занимала в основном бассейн нижнего и среднего Сожа и междуречье Сожа, Десны и Днепра (см. приведенную ниже карту курганных могильников на земле радимичей). Значительное число курганных могильников радимичей расположено, а также было исследовано и на территории Мглинского края.

Поречье Днепра было пограничьем радимичей с дреговичами. При этом отдельные поселения дреговичей проникали на днепровское левобережье, располагаясь вперемежку с радимичскими, тогда как радимичские поселения на правобережье Днепра неизвестны. На юго-востоке радимичи жили по соседству с северянами. Граница между этими племенами проходила в междуречье Сожа и Десны, только в отдельных местах ареал радимичей достигал Десны, и на ее правых притоках радимичи соприкасались с вятичами или северянами.

Курганные могильники на земле радимичей в IX—XII вв.

а — курганные могильники с находками семилучевых височных колец;

б — могильники с височными кольцами «деснин-ского» типа;

в — курганные могильники с трупосожжениями;

г — могильники исключительно с трупоположениями;

д — курганные могильники с дреговичскими бусами;

е — памятники с находками браслетообразных завязанных височных колец;

ж — памятники с находками ромбощитковых височных колец;

з — памятники с семилопастными кольцами;

и — памятники с северянскими кольцами;

к — курганные могильники с Полянскими особенностями.

На врезке показан ареал радимичей и находки семилучевых височных колец вне его:

1 — Новгород; 2 — Сельцо; 3 — Смоленск; 4 — Шейка; 5 —
Пекуново; 6 — Кубаево; 7 — Супруты; 8 — Крюково-Кужново;
9 — Воронеж; 10 — Голубово; 11 — Нежиловичи; 12 — Лен-
лява; 13— Гочево; 14 — Десна

 

Бюст-реконструкция радимичанки 25-30 лет с височными семилучевыми кольцами, XI-XII век

 

Одним из интереснейших вопросов истории племени радимичей является вопрос о приходе радимичей, северян и вятичей на Русь. Несомненно, большое влияние на исследователей оказали известные слова летописи «Повесть временных лет» о происхождении радимичей и вятичей «от рода ляхов». В начале повествования о расселении племен летописец указывает, что «бяста бо два брата в Лясех, Радим, а другий Вятко, и пришедъша седоста Радим на Сожю и прозвашася радимичи, а Вятко саде с родом своим по Оце, от него же прозвашася вятичи». Позднее, описывая поход Волчьего Хвоста — воеводы Владимира — на радимичей, в летописи подчеркивается, что «быша же Радимичи от рода Ляхов, и ту ся вселиша и платят дань Руси и повоз везуть, и до сего дня». Таким образом, русская летопись дважды сообщает о ляшском происхождении радимичей, что оказало большое влияние на многих исследователей.

Многие польские историки XVIII и XIX вв. безоговорочно признавали польское происхождение радимичей, высказывая разнообразные догадки о месте их прародины.

А. А. Шахматов попытался подкрепить летописное сообщение о ляшском происхождении радимичей лингвистическими данными, ссылаясь на то, что значительная часть региона проживания радимичей ныне принадлежит к территории белорусского языка, в котором имеется много совпадений с польским.

Однако уже Е. Ф. Карский высказался против теории ляшского происхождения радимичей, показав самостоятельное развитие тех особенностей белорусского языка, которые сближают его с польским, что и подтвердили последующие исследования лингвистов. Летописное сообщение о ляшском происхождении радимичей, по мнению Е. Ф. Карского, вовсе не значит, что радимичи были ляшским племенем. Конечно же, нельзя игнорировать эти письменные источники, однако их достоверность и информативность являются спорными, так как часто они опираются на традиции, которые в то время существовали у христианских летописцев Киева..

В настоящее время лингвистической наукой окончательно установлено, что те особенности белорусского языка, в которых А.Д. Шахматов и его современники видели ляшские черты, являются продуктом местного развития, независимого от истории польского языка. Тем самым летописное известие о ляшском происхождении радимичей теряет всякое лингвистическое обоснование.

Археологический материал курганов на территории радимичей не обнаруживает никаких польских элементов, говорящих о ляшском происхождении этого племени. Весь облик культуры радимичей, известной по курганам IХ–ХII вв., свидетельствует о восточнославянской принадлежности племени радимичей. Поскольку радимичская курганная культура Посожья не может быть продуктом местного развития, нужно признать, что сообщение древних летописей о ляшском происхождении радимичей следует понимать в том смысле, что прежнее место обитания этого племени, или его предков, находилось где-то по соседству с территорией «ляхов».

Вероятнее всего, летописец имел в виду, что радимичи переселились в Посожье из более западных районов, где они жили по соседству с ляшскими племенами. Это мнение поддержал Л. Нидерле, полагавший, что первоначальной областью радимичей были бассейны Буга и Нарева.

До сих пор нет единого мнения по вопросу о роли балтов в формировании культуры восточных славян. Б. А. Рыбаков пришел к выводу о скрещивании "северной части славянского племени радимичей с одним из островков литовско-латышского происхождения", объясняя именно этой причиной наличие в инвентаре радимичей балтских элементов.

Однако связь между радимичами и дорадимичским населением Посожья, наблюдаемая как в предметах материальной культуры, так и в обрядах, позволяет предположить, что пришлые славяне-радимичи ощутили здесь влияние балтского населения. Также можно сделать предположение о небольшой численности пришлых славян.

Большинство исследователей считают, что этноним «радимичи» имеет, балтское происхождение. Так наиболее близкими к этому термину являются литовские термины radimas - нахождение, radimviete - местонахождение. Г. А. Хабургаев считал, что термин «радимичи» был образован от исторически более раннего названия балтской этнической общности, которая была славянизирована к IX — X веку.

На стороне теории ляшского происхождения радимичей были такие польские учёные как Ф. Буяк и Тышкевич. Так, Ф. Буяк в статье «Откуда пришли радимичи и вятичи на Русь?» ставит вопрос о первоначальном меете обитания этих двух племен и полагает, что оба племенных союза жили сначала на Висле, откуда вынуждены были уйти под напором германцев. В своем движении на восток они перешли верхний Днепр и осели затем одни (радимичи) на Соже, другие (вятичи) — на Оке.

Доказательством для Ф. Буяка служит общность топонимических названий, встречающихся как в Польше, так и на территории летописных радимичей и вятичей. Для радимичей такими названиями являются: Будогощь, Хотомиль, Чечерск, Чериков, Дроков, Гомель, Лучин, Мглин, Пропойск, Радомль, Речица и некоторые другие.

Однако картография подобных названий показывает, что их распространение в Восточной Европе не ограничивается ареалом радимичей, а достигает Новгородской земли — на севере, бассейна Северского Донца — на юго-востоке и Горыни — на юго-западе. Например, такие названия, как Будгощь, известны и в Новгородской области, а Хотомль — на Припяти и т. д.

Ф. Буяк отмечает, что аналогичные названия имеются и в Поднепровье. Но в Поднепровье радимичи появились позднее, уже после прихода их на Сож. Следовательно, географические названия, собранные Ф. Буяком, не могут быть использованы для каких-либо выводов.

Вторым доказательством, по мнению Ф. Буяка, является распространение названий, созвучных наименованию племени радимичей и имени их легендарного вождя Радима. Эти названия в Польше, в бассейне Вислы образуют довольно компактную группу близ г. Гнезно: Radzyn, Radoviska, Radomno, Radziads, Radomki, Radomin, Radosh. Radomice, Radzymin, Radzanow, Radzimowice.

Однако распространение названий, связанных с именем Радима, в Повисленье можно сопоставить скорее с именем не легендарного Радима (уже забытого в XI—XII вв.), а Радима Гауденция — архиепископа Гнезненского, брата святого Адальберта. Умерший в начале XI в. Радим Гауденция почитался святым, покровителем и защитником христиан от язычников. Как отмечал Ф. Буяк, большинство упомянутых им поселений с именем Радима относится к XI—XII вв. – ко времени наибольшего расцвета славы Радима Гауденция. Расположены эти поселения также все близ г. Гнезно — резиденции Радима Гауденция.

Неоднократно предпринимались попытки наметить область, из которой радимичи пришли на Сож, при помощи картографии топонимов с основой рад- от летописного имени вождя племени — Радима. Действительно, на первый взгляд,   таких названий кажется   много (см. ниже карту распространения   радимичских и кривичских названий в Поднепровье).

 

Распространение   радимичских и кривичских названий в Поднепровье

1 — Радомля; 2 — Радуль; 3 — Радосын; 4 — Радегощ; 5 — Радица; б — Радовица; 7 — Радогощ; 8 — Радегощ; 9 — Радугощ; 10 — Радогощ; 11 — Радубеж; 12 — Криволес; 13 — Кривотьгаь; 14 — Кривец; 15 — Кривец; 16 — Кривец; 17 — Крево; 18 — Кривель; 19 — оз. Кре-чаны;   20 — Кривск;   21 — Кривчи;   22 — Кривск; 23 — Кривец;   24 — Кривец

а — радимические названия;

б — кривичские названия;  

в — граница   радимичей (по Б. А. Рыбакову)

Но, как показала в своей статье Соловьева Г. Ф., не все из перечисленных выше названий на левобережье Днепра можно сопоставлять с Радимом и радимичами.

Наибольший интерес представляют образования с суффиксами -ля и -гощ (гост) как названия местности, происходящие от собственного имени, а также названия с суффиксами -ица как славянские. Такими поселениями являются: 1). Радомля — поселение, расположенное в верховьях Днепра; 2). Радуль — на левом берегу Днепра; 3). Радосын — на Десне; 4). Радугощ—на правом бегрегу Десны; 5). Радица, 6). Радовица, 7). Радогощ, 8). Радегощ — на левом берегу Десны; 9). Радугощ — на Оке; 10). Радогощ, 11). Радубеж — на Сейме.

Можем ли мы все эти названия связывать с именем только одного Радима — вождя радимичей?

Как известно, легенда об образовании имени племени от одного прародителя-вождя характерна для всех племен и народов. Мы знаем, что у ляхов был Лех, у чехов — Чех, у хорватов — Хорват; праотцем швабов считался   Шваб,   гермионов — Гермин,   вандалов — Вандал   и   т.   д.  

Очень часто на определенном историческом этапе развития неизвестные вожди получают имя целого народа и воспеваются признательным потомством как отцы его. По-видимому, так произошло и с Радимом. Имя Радим встречается в чешских хрониках X—XI вв. Один из них был военачальником и погиб в 1082 г. в битве с Австрией, другой Радим, как упоминалось выше,— знаменитый епископ Гнезненский.

В. Н. Татищев упоминает имена еще трех князей, которые, по его мнению, могли быть родоначальниками радимичей. «Имя радимичи,— писал он,— могло от владетеля произойти, понеже в князех словенских подобных ему имен много находится яко Радегаст, Радомысл, Радослав». Таким образом, у восточных славян нам известны следующие имена князей или военачальников, которые могли дать свое имя поселениям: Радим — вождь радимичей; Радоегаст, Радомысл, Радослав — князья, упоминаемые В. Н. Татищевым.

Если даже признать, что все эти люди действительно существовали, то большинство названий, скорее всего, мы должны сопоставлять с именами князей Татищева, нежели с Радимом. Сюда относятся все названия с суффиксами -гощ (гост) (Радегощ, Радогост и др.), а также и Радомысль.

С именем Радима можно связывать только одно поселение — Радомля (быв.. Радимин), расположенное в устье р. Прони в Могилевской области. Разведки, произведенные на этом городище, обнаружили на нем два слоя: с ранней лепной керамикой и великокняжеский, XI—XII вв. Ни один из этих слоев не может быть сопоставлен с появлением радимичей в Поднепровье, время которого большинство исследователей относят к третьей четверти I тысячелетия н. э.

На приведенной выше карте видно, что на основной территории радимичей названия с корнем рад почтя не встречаются. Они расположены преимущественно вдоль границы Радимичской земли. Причем наибольшее их количество находится на Десне — на границе с вятичами, и на Сейме — на границе с северянами. По-видимому, радимичи не имели твердой границы ни с одним из этих племен и отдельные их группы проникали на территорию вятичей и северян. Пришельцы, а вместе с ними и местность, получали имя своего племени в отличие от аборигенов. Этому мирному проникновению жителей одного племени на территорию другого способствовала и та общность обрядов и обычаев, на которую указывал еще летописец: «И радимичи, и вятичи, и северъ один обычай имяху...».

Таким образом, анализ топонимических названий с корнем рад в Поднепровье также не дает оснований сопоставлять все эти названия с приходом радимичей из Польши. Скорее всего, мы здесь имеем дело с вполне определенным обычаем. Как известно, название того или иного народа встречается, как правило, или на границе территории этого народа, или за ее пределами, когда какая-то его часть попадает в чуждую среду. Так, видимо, было с рэдимичскими поселениями на территории северян и вятичей и кривичскими поселениями на территории радимичей. Анализ археологического материала, особенно украшений X—XII вв., сближает радимичские курганы скорее с более южными или даже юго-западными районами.

Археология пока не располагает данными для окончательного решения вопроса о месте, из которого расселились радимичи. Однако вполне определенно в материальной культуре радимичей нет западнославянских особенностей. Это, в частности, подтверждается результатами исследования генома современных жителей Брянской и ближайших к ней областей России, которые показывают, что число представителей восточнославянской гаплогруппы R1a1 в этих регионвх в несколько раз превышает число представителей заподнославянской гаплогруппы R1b. Данное обстоятельство практически исключает возможность прихода радимичей из регионов, заселенных западными славянами.

Исследователи уже давно обратили внимание на то, что систематическая повторяемость речных названий в определенном направлении может быть использована для реконструкции истории и путей расселения племен и народностей. Таким образом, единственным надежным источником для установления района, из которого пришли славяне в Посожье, пока является гидронимика и ДНК-генеалогия.

Сопоставление водных названий радимичского ареала на Соже и других районов Средней и Восточной Европы обнаруживает сравнительно небольшой участок Верхнего Поднестровья, где имеется около двух десятков речных названий, повторяющих гидронимы Посожья. Этот участок, по-видимому, и был прежним местом обитания тех славян, которые, поселившись на Соже, стали называться радимичами.

Изучение и картография повторяемых водных названий, привели к открытию двух ареалов, один из которых соответствует области расселения радимичей, как она вырисовывается по курганным материалам XI–XII вв. а другой занимает небольшой район Днестровского бассейна. Для иллюстрации приведем эти названия в виде пар, в которых вначале дается название из Верховья бассейна Днестра, а затем соответствующее водное название из ареала обитания радимичей в Посожье: Быстрица – Быстрица, Быстрая; Волоховка – Волошинка; Ворона – Вороница, Вороновад; Гвезна –Гнезна; Илемка – Ильменка; Козарка – Козарское; Липа Золотая, Липа Гнилая – Липа; Луковец – Луковец; Луква – Луковица; Мурафа – Муравка; Немия – Немейка, Немка; Нетеча – Нетеча; Реут – Реут; Сивка – Сивуха; Свинюха – Свинух; Снивода – Снивод.

 

К этому списку добавляется р. Случь (правый приток Припяти), верховья которой соприкасаются с выделяемым верхнеднестровским ареалом, с верхними притоками Хоморой, Козаркой и Луковцем. В Посожье им соответствуют Случь (приток Сожа), Хмора (Хмара), впадающая в Сож в Южной Смоленщине.

Верхнеднестровский ареал, сравнительно небольшой по площади, где сконцентрированы водные названия, послужившие прототипами для наименования рек и озер радимичского Посожья, видимо, и нужно считать прежним местом расселения славянского племени, которое, поселившись на Соже, стало называться радимичами.

Кроме Верхнего Поднестровья, нет подобного ареала, где бы речные названия были созвучны с названиями радимичского Посожья. Обратное движение населения из Посожья в Верхнее Поднестровье исключается и по гидронимическим, и по археологическим соображениям. В Поднестровье картографируемые гидронимы скученны, в радимичском Посожье заметно рассеяны. В радимичском Посожье среди рассматриваемых гидронимов имеются названия в уменьшительной форме (Муравка, Немейка, Вороновка), что обычно для вновь осваиваемых территории. Наконец, в Поднестровье известны значительно более ранние славянские памятники, чем в Посожье.

Вопрос о происхождении радимичей продолжает интересовать польских исследователей. Так, Я. Тышкевич предполагает, что далекие предки радимичей, действительно, могли жить где-то в бассейне Вислы. В IV—VI вв. они переместились в Поднестровье, а оттуда двинулись в бассейн р. Сож.

Поскольку радимичские древности в Посожье появились с IX в., нужно полагать, что переселение славян из области Верхнего Поднестровья в летописный ареал радимичей произошло в VIII в. Радимичская курганная культура в Посожье сложилась на месте в результате синтеза культуры славян-пришельцев с культурой предшествующего населения. В частности, семилучевые височные кольца получили здесь распространение уже в то время, когда радимичи заселяли Посожье.

Таким образом, если не рассматривать раннего (балканского) периода истории радимичей, то можно сказать, что в конце VII-VIII веков они начинают движение из Подунавья в   направлении, на север в район Верхнего Поднестровья, а затем и в Посожье. Синтез пришлых и аборигенных элементов привел к формированию тут племенных объединений северян, радимичей и вятичей.

Решительное изменение политической ситуации на юге Восточной Европы в начале IX в. привело к новому витку миграционного потока из степной зоны. В этих сложных условиях северяне, радимичи и вятичи практически завершили освоение Днепровского Левобережья и начали активную колонизацию регионов Верхней Оки и Среднего Дона. Именно в это время радимичи достигли на Днепре района Любеча, где возникает их мощный укрепленный центр, который, возможно, и был их столичным городом, а на Десне – района Чернигова, где пересеклись со встречным потоком переселенцев с правого берега Днепра.

Вероятно, дойдя до Чернигова, колонизационный поток племен повернул вдоль высокого правого берега р. Снов на северо-запад. После захвата в 882 г. Киева князь Олег, установив контроль над всей восточноевропейской торговлей с Византией, начинает упорную борьбу за подчинение своей власти окрестных славянских племен. Данниками Киева вскоре стали, кроме полян, древляне, радимичи и северяне, причем, судя по следам пожарищ на большинстве славянских городищ, это был далеко не мирный процесс.

Особой сложностью он отличался на Левобережье Днепра, где многочисленное племя северян не желало добровольно менять номинальную зависимость от хазар на беспредел «дикого полюдья», не ограниченного тогда, практически, какими-либо правовыми нормами и оказывало «новым властителям» отчаянное сопротивление, которое не смогли сразу сломать даже варяжские дружины Олега.

Это заставило их повернуть по правому берегу р. Снов на северо-запад и в районе летописного Стародуба замкнуть кольцо, вбив клин между землями северян и радимичей, между территорией молодого государства Русь и основным массивом северянских земель. При этом северянские центры Посновья были безжалостно уничтожены, а вместо них на седневских кручах основывается новое городище – в ур. Коронный Замок, ставшее опорным пунктом киевской великокняжеской администрации. Так р. Снов, более чем на полвека, стала границей между Русью и Северой, а Сновск – главной крепостью на ней.

Судя по материалам раскопок на детинце Новгорода-Северского и в его округе, городища в Среднем и Верхнем Подесенье были уничтожены уже в ходе походов Святослава Игоревича, а завершила разгром радимичей и северян уже дружина Владимира Великого под водительством воеводы Волчий Хвост. Так окончательно были покорены Киевской Русью эти племена, а Владимира Великий, к тому же, для закрепления своей победы надежно «заковал» их территорию несколькими линиями мощных крепостей, населенных «мужами лепшими», собранными сюда со всей Руси.

Литература

1. Рыбакоў Б.А. Радзiмiчы // Працы сэкцыi археолёгii Беларускай АН. Т.3. – Мн.:1932, с. 81-151;
2. Богомольников В.В. Радимичи. – Мн.: 2004.
3. В.П. Коваленко. Северо-Восточная граница Руси в конце ІХ – Х вв //Славяне восточной Европы накануне образования Древнерусского государства. – СПб, 2012
4. Седов В.В. Восточные славяне в VI-XIII вв. – М.: Наука, 1982.
5. Соловьёва Г.Ф. К вопросу о приходе радимичей на Русь // Славяне и Русь – М.: 1968, с.352–356;