Существовала ли у радимичей дохристианская письменность?

Дохристианская письменность восточных славян

Один из важнейших вопросов, связанных с древнейшим периодом истории наших далеких предков восточных славян и радимичей – это вопрос о существовании  у них письменности в языческий период.

Была ли у наших языческих предков своя письменность или ее появлению мы всецело обязаны принятию христианства? Вопрос этот принципиальный и чрезвычайно важный для восстановления истинной картины жизни восточных славян в начальный период существования Древнерусского государства и предшествующую ему эпоху.

 

                       

Кирилл и Мефодий

Согласно «официальной» версии, первыми славянскими системами письменности были кириллица и глаголица. Они были созданы в середине IX века Кириллом (Константином) и Мефодием («первоучителями славянскими»), а приход письменности на Русь обычно связывается с принятием в 988 г. христианства. Поэтому многие из нас твердо убеждены, что до принятия Русью христианства письменности у славян не было, и что впервые она появилась на рубеже Xвека. Но так ли это?

Официальная наука предлагает нам версию об отсутствии письменности у наших предков в дохристианский период, делая упор на дикость и отсталость славян того времени. Считается, что необразованные язычники только благодаря приходу греческих «просветителей» приобщились к свету ученья и обрели буквы, азбуку и грамоту. Данная точка зрения идеально подходит также для дополнительного подтверждения ведущей и просвещающей роли православной церкви.

Однако этому утверждению противоречит просто масса самых разных источников – и западных, и византийских, и восточных, и непосредственно относящихся к истории славянских государств.

Одним из поводов для поиска дохристианской славянской письменности служат упоминания в «Житии Кирилла» неких «русских письмен». Так, в «Житии создателя современной нашей азбуки св. Кирилла (Константина)» описывается посещение святым Кириллом в 861 году крымского города Корсуня (близ современного Севастополя) и, помимо прочего, сообщается о встрече с неким собеседником:

«Нашел же здесь (в Херсоне) евангелие и псалтирь, написанные русскими письменами, и человека нашел, говорящего на том языке, и беседовал с ним, и понял смысл этой речи, и, сравнив ее со своим языком, различил буквы гласные и согласные, и, творя молитву богу, вскоре начал читать и излагать (их), и многие удивлялись ему, хваля бога».

Дальше утверждалось, что этот русский, единственный христианин до крещения всего народа, жил благоверно и уединенно во дни царя Михаила (различные Михаилы царствовали на византийском престоле с 811 по 869 г.) и Ирины благоверной (царствовала в 797–802 гг.) и после них имя его было неизвестно, и никто не знал, откуда он.

Стоит добавить, что о существовании каких-то славянских книг до Кирилла говорится и в «Житии» его брата Мефодия «Тут Бог явил философу славянские книги».

 

 

Да и с самой «кириллицей» нет никакой ясности. Ранее традиционно считалось, что Кирилл с Мефодием изобрели два алфавита – кириллицу и глаголицу. Версия совершенно бессмысленная, противоречивая и нелогичная. Кириллица, как считается, создана на основе греческого алфавита. Вполне разумно и логично предположить, что именно Кирилл – автор этой азбуки, так как ему было проще использовать греческие буквы для создания новой системы письма. Однако в этом случае возникают закономерный вопрос. Кто автор глаголицы и, главное – когда она появилась?

 

 

Глаголическая надпись в Кафедральном соборе в Загребе

Дело в том, что глаголица по вполне убедительным соображениям является более древней. Во-первых, самые старые дошедшие до нас славянские тексты написаны именно на ней. Во-вторых, имеются явные «переводы» текстов с кириллицы на глаголицу. В-третьих, есть памятники, на которых старый глаголический текст был удален, а сверху записан кириллический.

Если же предположить, что именно Кирилл создал кириллицу, то, значит, глаголица существовала до него! А этот алфавит никак нельзя вывести из греческого, и, получается, что он и был той самой собственно славянской системой письма! А это означает, что Кирилл не «изобретал» глаголицу, а просто воспользовался уже готовыми «русскими письменами», с которыми ознакомился в Крыму.

Известный историк В.Н. Татищев также считал, что «славяне задолго до Христа и славяно-руссы собственно до Владимира письмо имели». Из советских ученых первым к этой проблеме обратился Л.В. Черепнин, который пришел к заключению, что восточные славяне еще задолго до принятия христианства «пользовались какими-то знаками письменности». П.Я. Черных, обобщив факты, накопленные наукой к середине ХХ столетия, сформулировал принципиально важный вывод, что восточные славяне с древнейшего времени умели писать и можно говорить о непрерывной письменной традиции на территории Древней Руси.

Дело в том, что на обширной территории, принадлежавшей некогда Древней Руси, и далеко за ее пределами учеными и простыми любителями старины обнаружен целый ряд предметов самого разного предназначения с имеющимися на них надписями, о которых мы практически с полной уверенностью можем утверждать, что они принадлежат славянам и написаны по-славянски. Однако их прочтение вызывает очень серьезные затруднения, поскольку письменные знаки этих надписей не принадлежат ни кириллице, ни глаголице, а какой-то совершенно иной, оригинальной письменности.

Долгие годы никаких попыток собрать их и опубликовать в едином издании не предпринималось, что крайне затрудняет их изучение. В научной литературе долгое время держалось мнение о том, что из-за своей фрагментарности и принадлежности к разным системам эти надписи не поддаются расшифровке. И лишь в 1997 году петербургским ученым М.Л. Серяковым в его монографии «Русская дохристианская письменность» были опубликованы результаты прочтения им памятников исконной русской письменности, которую автор называет «княжеской».

По его мнению, эта письменность использовалась славянами очень долго: как минимум, с VIII по XIV в. М. Л. Серяков отмечает ее необычайное сходство и, следовательно, родство с древнеиндийской письменностью брахми и выдвигает гипотезу о происхождении брахми и исконной русской письменности из единого источника. В соответствии с этим предположением, корни русской письменности должны уходить, как минимум, во II тысячелетие до н. э., а может быть и в более отдаленные времена. Гипотеза М.Л. Серякова позволяет заглянуть в самые глубины общеиндоевропейской истории, а также дать ответы на многие вопросы, связанные с происхождением индоевропейцев вообще и русского народа, в частности. Она также очень хорошо согласуется с последними данными, полученными в ДНК генеалогии.

 

Дохристианская письменность у славян

 

Славянские руны

Еще один вопрос возникает в связи с использованием славянами рунической письменности. Согласно устоявшемуся мнению, дохристианская руническая письменность была в ходу исключительно у германских племен, а предположения о принадлежности этой системы письменности также и славянам, хотя и высказывались неоднократно, но так и не были подтверждены неопровержимыми доказательствами.

В сочинении «О письменах » некоего «черноризца Храбра» говорится:

«Ведь прежде славяне, когда были язычниками, не имели письмен, но [читали] и гадали с помощью черт и резов. <...> Потом же бог человеколюбец <...> помиловал род славянский и послал им святого Константина Философа, названного (в пострижении) Кириллом <... > И создал (он) для них тридцать письмен и восемь, одни по образцу греческих письмен, другие же в соответствии со славянской речью ».

К сожалению, полный текст Храбра нам не известен. По его словам, помимо основной версии об изобретении славянской азбуки Кириллом, существуют и другие мнения, о которых он собирается рассказать в «другом месте». Но эта часть рукописи Храбра до нас не дошла, а может быть была сознательно уничтожена адептами православия?

Наибольший интерес в данном фрагменте Храбра представляет упоминание неких «черт и резов». Исследователями предпринимались совершенно разные способы истолковать это туманное место. Наиболее убедительное мнение высказал А.Д. Маневский, что «резы » вырезались (на дереве или камне), а «черты » — чертились (на глине или пергаменте).

Черты и резы обычно принято сравнивать со скандинавскими рунами. Руны – это знаковая система, родственная буквенному алфавиту. Часто руническому письму приписывают нечто более таинственное и глубокое, чем простое средство передачи языковой информации. Наиболее хорошо изучены скандинавские и тюркские рунические традиции. Славянские руны и их значения менее исследованы и понятны.

 

 

 

Рунический камень из Дании.

Надпись переводится как «Чародеем будет тот человек, который разрушит этот памятник

 

По одной из версий, само слово «руна» имеет в основе корень, означающий понятие «резать». Учитывая, что руны именно вырезались на камнях, кости, дереве, подобная версия выглядит вполне логично. Тем более что и форма рун идеально подходит именно для вырезания, а не для письма на бумаге или пергаменте.

Надписи на рунических камнях (так же, как и рунические надписи на предметах) достаточно стандартны — часто они сводятся к упоминанию человека, которому посвящен памятник, заказчика и изготовителя.

Существование у славян рун подтверждается многочисленными свидетельствами средневековых авторов. Когда германцы и датчане разрушали языческие капища, они сжигали, в том числе, и деревянных идолов, на которых были нанесены надписи руническим алфавитом.

Подробное описание подобного святилища Радегаста у города Ретры оставил епископ и хронист Титмар Мерзебургский (976–1018), двоюродный брат германского императора Оттона I:

«Около этих ворот стояло не что иное, как искусно устроенное из дерева капище, кровля которого лежала на рогах различных зверей, служивших для них подпорою. Внешняя сторона этого здания была украшена различными изображениями богов и богинь, которые, насколько можно было рассмотреть, с удивительным искусством были вырезаны из дерева; внутри же стояли, со своими именами на пьедестале, истуканы богов, сделанные рукою человека, страшные на вид, потому что они были в полном вооружении, со шлемом и в латах».

Описывая славянский храм (святилище) Ретры, Титмар Мерзебургский указывает на тот факт, что на идолах храма были нанесены надписи, выполненные “особыми”, негерманскими рунами. Было бы совершенно абсурдно предполагать, что Титмар, будучи человеком образованным, мог бы не узнать стандартные младшие скандинавские руны, если бы имена богов на идолах были бы начертаны ими. Дешифровка обнаруженных священных текстов прямо-таки взрывает господствующие ныне представления об истории христианства и русского ведизма. Помимо прочего он пишет и о том, как языческие славянские жрецы гадали при помощи плашек, на которых были нанесены руны:

«Тайно бормоча между собою, с яростью роются они в земле, чтобы посредством выкинутого жребия узнать исход сомнительного дела. Кончив это, они покрывают жребий зеленым дерном и под двумя на крест воткнутыми в землю кольями с краткою молитвою проводят коня, которого все считают священным; потом снова ищут тот знак, по которому они заключают о деле, и посредством этого как бы божественного животного находят предвещания для будущего.

Когда при обоих испытаниях последует одинаковый знак, тогда решаются начать дело; если же нет, то смущенные туземцы отказываются от предприятия».

Судя по описанию Титмара, речь идет о неоднократном метании неких «жребиев» с нанесенными на них знаками. Такая практика вызывает ассоциации с гаданием по рунам.

После разрушения храма его материальные ценности долгое время считались утерянными или украденными, пока часть их, спустя более полу-тысячелетия, не появилась на свет вновь. Бронзовые изображения богов и ритуальные предметы из Ретринского храма были найдены в земле деревни Прильвиц в конце XVII века; значительно позднее их приобрел некто Андреас Готтлиб Маш, описал и заказал гравюры. Эти материалы были изданы им в 1771 в Германии. Его книга содержит гравюры более шести десятков скульптур и других предметов.

В России большинством исследователей эти предметы почитаются фальшивками, в то время как западные рунологи предпочитают следовать вердикту специальной комиссии, в течение двух лет изучавшей этот вопрос и постановившей, что предметы – подлинные. Кроме того, весьма убедительным доводом в пользу подлинности предметов из Ретры является тот факт, что первоначальным владельцем памятников был католический священник. От священника гораздо скорее можно было бы ожидать уничтожения памятников языческой религии (что и было им сделано в отношении части предметов), но уж никак не изготовления статуй языческих богов с языческими же письменами...

На сотнях священных предметов как христианской, так и дохристианской эпох выявлена тайнопись, исполненная сакральными рунами. Об этом также сообщают многие средневековые авторы.

В 987 году арабский ученый Ибн Эль Недим закончил «Книгу росписи наукам » — труд, в котором помимо прочего содержится интереснейшее свидетельство существования письменности у «русов»:

«Русские письмена. Мне рассказывал один, на правдивость коего я полагаюсь, что один из царей горы Кабк (Кавказ) послал его к царю русов; он утверждал, что они имеют письмена, вырезаемые на дереве. Он же показал мне кусок белого дерева, на котором были изображения, но не знаю, были ли они слова или отдельные буквы, подобные этому».

Ибн Эль Недим говорит о существовании славянского докириллического письма и даже приводит в своем трактате рисунок одной надписи, вырезанной на кусочке дерева (знаменитая Недимовская надпись).

 

Недимовская надпись, 986 г.

Знаки «русских письмен », воспроизведенных Эль Недимом, не имеют убедительных и последовательных аналогий ни в одной из известных систем письменности. Расшифровать эту надпись долго не могли, пока М.А.Серяков не предположил, что текст написан на древне- и раннесредневековом индийском алфавите брахми. В результате получилось довольно связное прочтение «Дай удачи тебе ратный бог».

Конечно, данная версия считается совершенно невероятной (откуда взяться письменности брахми на Руси?). Однако в свете последних открытий академика Трубачева (Индоарика в Северном Причерноморье) и данных ДНК-генеалогии подобное прочтение уже не представляется невозможным. Ведь «руськие письмена» вполне могут быть связаны с той самой индоарийской Причерноморской Русью, которую и открыл в Крыму и на Тамани Трубачев.

Значения древнеславянских рун использовались как в бытовом обращении, так и для обрядов и гадания. Рунические знаки рассматривались как богоданные, священные (подобное отношение к знакам письменности свойственно и другим народам).

Руническую культуру следует понимать гораздо шире, чем элементарные навыки письменности - это целый культурный пласт, охватывающий и мифологию, и религию, и определенные аспекты магического искусства. Уже в Этрурии и Венеции (землях этрусков и венедов) к алфавиту относились как к объекту, имеющему божественное происхождение и могущему оказывать магическое воздействие. Об этом свидетельствуют, например, находки в этрусских погребениях табличек с перечислением алфавитных знаков. Это - простейший вид рунической магии, распространенный в Европе и на Руси.

Древнейший (так называемый старший) рунический алфавит Футарк использовался до конца VIII века. Слово происходит от «сквозного» чтения первых шести букв старшего рунического алфавита: f, u, þ, a, r, k. В силу некоторых причин древнегерманский рунический алфавит называется «старшим футарком», а остальные — младшими алфавитами. Он состоял из 24 знаков, имевших фонетическое (не до конца ясное у нескольких знаков) и символическое значение.

Старший Футарк

В мировоззрении славян, руны отражают в повседневности триединство божественной силы. Оно заключалось в единстве противоположностей: Жизнь – Смерть, Порядок – Хаос и Человек – Воин, прокладывающий свой путь в изменчивом равновесии двух этих сил. По преданиям руны славянам подарил бог Велес.

 

В традиционной трактовке истинные руны представлены только Старшими рядами и их производными, сюда входят и славянские рунные ряды. Руна – это сакральный символ, отражающий связь Человека, Мира и Божественной энергии в их неделимости. Каждая воплощает в себе один из законов вселенной, доступный для осознания.

 

Внешние источники о древнеславянской письменности

Существует определенное количество письменных источников, позволяющих судить о том, что славяне пользовались письменностью еще до принятия христианства. Так, в летописях неоднократно упоминается о заключении славянами неких письменных договоров с византийцами и, кроме того, известно, что Византия обычно заключала договоры на двух языках: греческом и на языке другой договаривающейся страны.

В договоре 944 г. Игоря с греками указывается, что Игорь посылает грамоты с послами к греческим вельможам. Очевидно, что невозможно посылать грамоты, не имея письменности. Пишут о существовании собственной письменности у русов и сами византийцы. Так, сообщает об этом Евтихий, умерший в 939 году, задолго до крещения Руси.

В договорах с греками упоминаются «Закон Русский» и «Устав Русский». При этом в более поздних текстах, посвященных утверждению Ярославом «Русской правды», сообщается, что князь дал новгородцам «Правду и устав». Исходя из этого, академик Черепнин высказал предположение, что упомянутые в договорах Олега (911 год) и Игоря (944) «закон» и «устав» – это свод законов типа более поздней «Русской правды» и его письменная запись. То есть – уже во время первых Рюриковичей существовал письменный свод русского права и говорить о том, что древнерусские уставы Рюриковичей были записаны на изобретенной всего несколько десятилетий до того «христианской» славянской письменности, не приходится.

Ибн Фадлан, арабский посол в Волжскую Булгарию в 922 году, рассказывает о нравах и обычаях русов, прибывших по торговым делам в Булгарию. После ритуального сожжения умершего соплеменника русы оставили надпись на могиле:

«Потом они построили на месте этого корабля, который они вытащили из реки, нечто подобное круглому холму и водрузили в середине его большую деревяшку хаданга (белого тополя или берёзы), написали на ней имя [умершего] мужа и имя царя русов и удалились»

Описывая в первой половине X века один из славянских храмов, арабский автор Аль Масуди упоминает некие высеченные на камнях знаки:

«Об этом здании существует рассказ о качестве его постройки, о расположении его разнородных камней и различных их цветах, об отверстиях, сделанных в верхней его части, о том, что построено в этих отверстиях для наблюдения над восходом солнца, о положенных туда драгоценных камнях и знаках, отмеченных в нем, которые указывают на будущие события и предостерегают от происшествий пред их осуществлением, о раздающихся в верхней его части звуках ».

Видимо, речь в этом отрывке идет именно о западных славянах, у которых была широко развита храмовая архитектура. В принципе не исключено, что «будущие события » были описаны не с помощью знаков письменности, а с помощью рисунков. Однако «предостережения» могут быть сформулированы только с по мощью слов, т.е. с использованием письменности.

Письменность древних славян

Археологические данные

На существование у славян рунического письма указывают и многие археологические данные. Древнейшими из них являются находки керамики с фрагментами надписей, принадлежащей черняховской археологической культуре, однозначно связанной со славянами и датируемой I-IV веками н. э., а знаки на этих находках были определены как следы письменности.

Примером “черняховского” славянского рунического письма могут послужить обломки керамики из раскопок у с. Лепесовка (южная Волынь) или глиняный черепок из Рипнева, относящийся к той же черняховской культуре и представляющий собой, вероятно, осколок сосуда. Знаки, различимые на черепке, не оставляют сомнений в том, что это именно надпись. К сожалению, фрагмент слишком мал, чтобы оказалась возможной дешифровка надписи.

Более ста руноподобных надписей и рисунков, процарапанных на костях животных и птиц, было обнаружено в 1976–1988 гг. во время раскопок у деревни Масковичи Браславского района Витебской области. Раскопки производились Л.В.Дучиц. Городище было военно-политическим, торговым и культурным центром на русско-латышско-литовском порубежье; судя по находкам, здесь присутствовали представители многих национальностей — славяне, скандинавы, балты.

 

Находки из Масковичей

Внизу — кость с предположительно славянской надписью: «кн[я]зь т[о]»

К сожалению, отнести данные надписи к какому-либо языку не удалось. В большинстве своем надписи очень коротки и представляют собой нечитаемый набор руноподобных знаков или же просто насечек. Очень часто встречаются удвоенные или даже утроенные знаки — это наводит на мысль, что не исключено «магическое » толкование данных знаков.

Исключение составляет кость, на которой нанесено слово, которое может быть прочитано как славянское «кн[я]зь т[о] ». Рядом с рунами — изображение воина со щитом и мечом, что подтверждает правомерность именно та кого прочтения.

Чрезвычайно интересен славянский глиняный сосуд, обнаруженный в 1967 году при раскопках у с. Войсковое (на Днепре). На его поверхность нанесена надпись, содержащая 12 позиций и использующая 6 знаков. Надпись не поддается ни переводу, ни прочтению, несмотря на то, что попытки дешифровки были предприняты.

Так, одно время выдвигалось предположение, что, судя по количеству позиций, знаки эти могут быть начальными буквами названий месяцев, а надпись в целом - календарем.

Однако не существует, к сожалению, ни одного славянского языка, ни древнего, ни современного, в котором названия четырех месяцев начинались бы с одной буквы, трех - с другой, двух - с третьей, и оставшихся трех месяцев - с трех разных букв.

Еще одним археологическим доказательством нехристианского характера славянской письменности на ранних этапах ее развития являются находки писал. Примечательно, что ни на одном из писал нет христианской символики.

 

Писала с языческими элементами. X–XI вв.

Как можно видеть на рисунке, дизайн писал имеет сугубо языческий характер — на них изображены мифологические животные, солярная и растительная символика. Представлены даже писала, являющиеся моделями четырехликих и восьмиликих идолов.

Раскапывая кладбище в селе Алеканово Рязанской губернии осенью 1897 года, дюны «Могилки», археолог В.А. Городцов обнаружил керамический сосуд со знаками, опоясывающими его по окружности, позиция (а), а через год нашел еще два черепка со знаками, позиция (б).

Надпись на горшке и черепках из села Алеканово, X-XIвек

Сосуд изготовлен из глины с большим содержанием песка, не очень хорошо обожжен. По верху шейки нанесен орнамент, состоящий из небольших насечек. Все признаки (особенно шесть характерных височных колец) указывали на то, что захоронение было славянским. В.А. Городцов датировал его X–XI веком.

Тот факт, что сосуд был слабо обожжен и сделан из плохо промешанной глины, указывает на то, что сосуд изготовлялся наспех, специально по случаю похорон, а если это было так, то изготовление его должно быть местное, домашнее, а, следовательно, и знаки на сосуде сделаны своим местным или домашним писцом, т.е. славянином.

Городцов пытался прочитать эти знаки сам, но колебался между пониманием их как рун, как клейм, как русских княжеских знаков и как знаков собственности. Однако во второй публикации через год он уже не сомневается:

«Смысл знаков остается по-прежнему загадочным, но уже является более вероятности иметь в них памятники доисторической письменности. <…> Объяснить их как клейма мастера – невозможно, потому что знаков много <…> Остается одно более вероятное предположение – что знаки представляют из себя литеры неизвестного письма, а комбинация их выражает какие-либо мысли мастера или заказчика. Если же это верно, то мы имеем в своем распоряжении до 14 букв неизвестного письма».

На настоящий момент попытки расшифровки алекановской надписи следует признать неудачными, но есть предположение, что это локальная знаковая система, разработанная в племенном объединении вятичей.

Вероятно, не имеет смысла продолжать здесь список подобных памятников, число которых достаточно велико.

 

Письменность славян. Древнейшие источники

Берестяные грамоты на Руси

«Кусок белого дерева», о котором упоминал в своем труде в 987 году арабский ученый Ибн Эль Недим, – это, несомненно, береста – материал, массово применявшийся восточными славянами для письма. Берестяные грамоты были обнаружены в 1951 г. Сегодня их найдено уже более тысячи, большая часть – в Новгороде, но есть также находки из Смоленска, Пскова, Москвы, Твери, Витебска и даже Звенигорода на Украине.

Анализ этих грамот показывает, что в раннесредневековом Новгороде была чуть ли не поголовная грамотность среди населения. Найдены бересты, на которых писал тексты шести или семилетний мальчик Онфим. Множественные грамоты являются хозяйственными или бытовыми записями, письмами (в том числе и любовными). Язык явно разговорный, смешиваются буквы О и Ъ, Е и Ь, Ц и Ч. Алфавит, обнаруженный на двух разных грамотах, короче «классической» кириллицы на 11 букв.

 

 

 

Берестяная грамота № 155 (фрагмент). Из собрания Исторического музея

Перевод: «От Полчка (или Полочка)…(ты) взял (возможно, в жёны) девку у Домаслава, а с меня Домаслав взял 12 гривен. Пришли же 12 гривен. А если не пришлёшь, то я встану (подразумевается: с тобою на суд) перед князем и епископом; тогда к большому убытку готовься…».

 

До открытия этих памятников считалось, что в средневековой Руси грамотность была уделом избранных – священников, дьяков и т.д. Бытовало мнение, что, аналогично положению в Западной Европе, безграмотными была не только основная масса крестьян, но и многие дворяне (европейские бароны и графы зачастую даже подпись поставить не умели).

Котошихин в 17 веке писал, что наследников царя обучают грамоте в течение нескольких лет. Только азбуку они изучали год или даже больше. А здесь, несколькими веками ранее – почти поголовная грамотность населения! И ведь объяснить это введением христианства не очень получается – Новгород крестили не ранее 988 года (реально – на несколько лет позже), а массовые находки грамот относятся уже к первой половине 11 века! К тому же – напомним, христианско-православная система обучения грамоте была весьма громоздкой.

Ещё один момент. Как мы уже сказали, люди в Новгороде писали на обычном разговорном языке, не очень сильно, но – довольно-таки явно отличающемся от книжной, литературной речи того времени. При этом, что совсем уж никак не согласуется с традиционной картиной истории – грамотность населения с годами постепенно падала! Если в 11-12 веках владеют письменностью большинство женщин, то к 14 веку это количество уже резко сокращается. Ну и где здесь просвещенческая роль православной церкви?

В целом, по вопросу существования дохристианской письменности у восточных славян можно указать на несколько основных фактов:

1. Неясность с изобретением глаголицы и кириллицы. Если предположить, что Константин – автор кириллицы, получается, что существовавшая ранее глаголица может быть тем самым исконным древнеславянским или древнерусским письмом. Версия же о самостоятельном изобретении Константином практически «с нуля» глаголицы представляется совершенно неубедительной (зачем было придумывать новые буквы, имея готовый и уже апробированный на славянских землях греческий алфавит).
2. Безусловное существование славянской рунической письменности, вероятно, имеющей сакральный характер. Об этом прямо сообщают западноевропейские источники, не доверять которым у нас нет ни малейших оснований, существуют и немногочисленные находки предметов с подобными надписями. Возможно, что черноризец Храбр, упоминая «черты и резы», имел в виду именно руны. Можно утверждать лишь одно, что дохристианская письменность «черт и рез» всё- таки на Руси была.
3. Существование многих письменных источников о наличии на Руси какой-то письменности, не похожей на руническую. Это «руськие письмена» из жития Кирилла и Мефодия, сообщения Эль Недима, русские «Закон» и «Устав» из договоров с греками 911 и 944 годов и т.д. Насколько это была развитая и логическая система судить пока трудно.
4. Наличие всеобщей грамотности на Руси (по крайне мере в Новгороде), зафиксированной практически сразу же после принятия христианства. При этом, находясь на позициях традиционной версии появления письменности у славян, крайне трудно объяснить наблюдаемую картину – быстрое, практически «взрывное» распространение грамотности, а затем её постепенное угасание в течение последующих веков.

Думается, что все эти факты, как по отдельности, так и в комплексе неопровержимо свидетельствуют о наличии у славян дохристианской письменности. Причем, с высокой степенью вероятности, речь может идти о двух одновременно существовавших системах – более примитивной сакральной рунической и «светской», основанной на глаголице или каком-то неизвестном нам алфавите. Возможно, что эти системы письма были разнесены не только по области применения, но в значительной степени и географически.

 

Загадочный памятник земли радимичей

Один из предметов с непонятными письменными знаками был обнаружен на земле радимичей и известен как Пневищенский камень. История Пневищенского камня изложена в сборнике «Полоцко-Витебская старина» за 1916 г. и вкратце сводится к следующему.

В 1873 г. в местечке Романове Горецкого уезда Могилевской губернии строилась каменная церковь. Камни для этой цели привозили из других местностей. И вот в куче камней, привезенных из деревни Пневища, оказался один гранитный валун пирамидальной формы, с сильно закругленными краями, слегка приплюснутый сверху, с непонятными знаками, высеченными на нем с двух сторон каким-то железным орудием. В длину он был около одного метра, в ширину и высоту – по две трети метра, весил около 500 кг.

Камнем заинтересовался любитель старины князь А.М. Дондуков-Корсаков, который приобрел его и перевез в 1874 г. в свое имение в г. Смоленск.

Деревня Пневища находится при небольшом ручье, называемом Любосвиже, который впадает в речку Рамушевку, а эта последняя, на расстоянии пяти верст от деревни Пневища, впадаот в реку Проню, которая, в свою очередь, впадает в реку Днепр.

 

План местности близ д. Пневища

 

Вблизи от деревни Пневища находится другая деревня, прозываемая Кладневище, где на полях и в лесах обретается много камня, который крестьяне той деревни вывозили в Романово.

Один крестьянин из деревни Пневиша, позавидовав такому заработку, вздумал поискать камня на своей деревенской земле и случайно напал на большое количество камня, лежавшего в куче и покрытого землею и кустарником.

Этот самый камень и был вывезен в Романово, в количестве около 2000 пудов (32 тонны), что составляет 2 кубические сажени камня, н затем еще около одной кубической сажени мелкого камня осталось на месте. Весь камень в Пневище выкапывали из земли, и никто из крестьян той деревни не знал о существовании этих камней.

По поручению А.М. Дондукова-Корсакова его управляющий, дворянин Понятовский, тщательно осмотрел местность, где были найдены камни, и снял с нее план, представленный выше.

Оказалось, что в окрестностях деревни, на полях нельзя найти ни одного камня, а те, что были привезены крестьянами, общим весом около 33 тонн, лежали в одной куче, покрытые землей и кустарником. Напрашивается вывод, что эти камни были сюда доставлены в очень давние времена специально для сооружения каменного кургана (керна), навepxу которого и был установлен валун с надписью.

Местность эта представляет, по косогору, площадь, имеющую в длину 27 саженей, а в ширину 18 саженей. В настоящее время там видны лишь безобразные ямы, свидетельствующие о том,   что камни действительно выкапывали из земли. Крестьяне уверяли,   что на том месте не было ни кургана, ни даже возвышенности.

Пневищенский камень имеет форму несколько подходящую к усеченному конусу. Он имеет плоское основание и два бока, ровные и плоские, которые сходятся кверху, так что каждый из двух боков представляет наклонную плоскость, на которой и начертаны знаки. Остальные два бока камня представляют собой неправильные треугольники. Такая форма камня, с имеющимися на нем знаками на двух сторонах, ясно указывает на то, что камень стоял наверху чего-то, а так как тут же отыскалась масса камней, то нет сомнений в том, что эти камни были сложены в виде кургана, а камень со знаками находился на самом верху его.

Это вероятно еще и потому, что камень этот, имея широкое основание, суживается кверху и оба бока сходятся, а по этим двум бокам имеется наклонная площадь со знаками на каждой стороне. Такое устройство, очевидно, имело целью, чтобы вырезанные знаки или письмена читались с двух сторон.

 

Пневищенский курган

 

Что же касается до исчезновения камня под землю, то это объясняется весьма просто. Некогда сложенный из камня курган, находясь близ места низменного н болотистого, около ручья Любосвиже, мог своею тяжестью надавить собою на землю, уйти вглубь и, наконец, исчезнуть совсем из вида. На это потребовалось, наверное, очень много времени, так, что жители деревни Пневища не только ничего не знали об этом кургане, но у них даже не сохранилось о нем никаких преданий. Впрочем, быть может, название соседней деревни Кладневище имеет какое-либо отношение к исчезнувшему кургану, и в народе сохранилось предание о каком-то кладе, находящемся в той местности.

В Смоленске князь А.М. Дондуков-Корсаков показал камень дворянину Соловцеву, прожившему несколько лет в Архангельской губернии и видевшему на Мурманском берегу так называемые «рунические надписи». Соловцев признал сходство между руническими знаками и знаками на пневищенском камне.

В августе 1874 года в Киеве состоялся третий Археологический съезд, на котором присутствовал и князь А.М. Дондуков-Корсаков. Так как он не смог привезти камень на съезд, ввиду его громоздкости, он снял с него рисунок надписи, который показал участникам съезда, а также предложил всем желающим осмотреть камень на месте.

 

Пневищенский камень по рисунку А.М. Дондукова-Корсакова

К сожалению, среди участников съезда не оказалось ни одного ученого, знакомого с руническими надписями. Один лишь доктор Ванкель, ученый из Моравии заинтересовался камнем и пожелал его увидеть.

24 августа, в 3 часа пополудни, доктор Ванкель пришел в дом А.М. Дондукова-Корсакова, осмотрел камень, стоявший в каретном сарае, снял с него рисунок и уехал.

Пневищенский камень по рисунку Г. Ванкеля

А в 4 часа пополудни загорелось сено на чердаке соседнего дома и сгорели дотла все надворные постройки имения А.М. Дондукова-Корсакова, в том числе и сарай со всеми экипажами и пневищенским камнем, который от высокой температуры раскололся на мелкие части.

Так исчез этот загадочный памятник земли радимичей, от которого остались лишь рисунки, сделанные двумя различными людьми.

Дондуков-Корсаков так ни разу и не попытался опубликовать информацию о камне. Уже после его смерти, в 1916 году, его родственники опубликовали статью в местном сборнике, однако публикация осталась незамеченной научной общественностью — шла Первая мировая война, начиналась эпоха великих социальных потрясений.

Варианты расшифровки надписи пневищенского камня

Итак, до нашего времени дошли только два рисунка пневищинского камня: один из рисунков сделан А.М. Дондуковым-Корсаковым, другой — Г. Ванкелем. Рисунки значительно отличаются друг от друга, так как каждый из исследователей по-своему трактовал неровности камня.

Г. Ванкель пытался прочитать надпись с помощью скандинавских рун, однако не смог этого сделать. С подачи Ванкеля рисунок камня попал к А. Мюллеру – библиотекарю из моравского городка Ольмюц. В Пневищинском камне он увидел следы пребывания близ Смоленска… финикийцев, а надпись посчитал выполненной «семитическим письмом» и часть ее прочитал следующим образом: «Памятник Ваала. Здесь мы его выдолбили (высекли)». Что касается надписи на обратной стороне, то она вообще не поддалась его расшифровке.

Подобное прочтение ни у кого не вызвало поддержки. И в самом деле, невозможно объяснить, чем обычный камень напомнил Мюллеру одного из главных финикийских богов, почему «памятник Ваалу» оказался на славянской территории, почему этот библиотекарь русские «черты и резы» решил читать по-еврейски, и, наконец, для чего нужно было выполнять такую трудоемкую работу, чтобы высечь на камне фразу «Здесь мы его выдолбили», лишенную всякой информативности? Все эти вопросы ответов не имеют, следовательно, и «прочтение» господина Мюллера нужно признать абсолютной бессмыслицей. Конечно, данная бредовая версия была отвергнута научным миром. Причем Г. Ванкель и А. Мюллер оказали памятнику плохую услугу — наверняка, неудачный, одиозный перевод снизил интерес ученых и к самому камню.

Поскольку камень не сохранился, а сделанное Дондуковым-Корсаковым описание было опубликовано в местном, малоизвестном сборнике, о надписи на долгие годы забыли. И только М.Л. Серяков в уже упомянутой выше книге вновь опубликовал ее и подробно описал свою методику расшифровки надписи. Он считает, что эта надпись была высечена в VI–VII вв. и является уникальным памятником исконно русской (княжеской) письменности.

М.Л. Серяков попытался прочитать надпись с помощью индийского слогового алфавита брахми. В результате на одной сторонебыл получен текст:

«А граду прави(ть) наряд Одари теперь род Щека, к(ои) мог ущити(ть) роту а //,

а на другой стороне –

«Вот княже речь да(л)».

При переводе на современный язык М.Л. Серяков получает следующую фразу:

«(Когда я умру?) граду хранить порядок (вариант: устройство). (Боже?) одари теперь род Щека, который мог защитить справедливость (вариант: клятву), а … Вот княже речь дал».

То есть речь идет о завещании некого правителя своим подданным.

Подобная интерпретация выглядит слишком вольной и надуманной. Так как полагается, что когда-то вблизи деревни Пневища было княжеское захоронение, и на нем якобы была высечена последняя воля князя. Однако, никакого ГРАДА поблизости не было, который должен был ХРАНИТЬ ПОРЯДОК. Не найдено и княжеской могилы. А иметь распоряжение князя в чистом поле весьма странно. И на могилах обычно писали эпитафии, пожелания от живущих умершему, но не цитаты из их речей, и не их распоряжения. Кстати, чаще всего на надгробьях упоминаются имена покойных. Так что надгробной данная надпись быть не может.

К тому же, целая строка, состоящая из шести знаков, вообще не поддалась прочтению. Непонятым оказался знак, напоминающий рыбу. Ошибочно прочитав в надписи имя Щека и пойдя у него на поводу, автор так же ошибочно произвел датировку этого памятника исконного русского письма VI–VII веками. Хотя сама идея существования на Руси «княжеской» (исконно русской) письменности, в целом, заслуживает внимания и поддержки.

Предпринял попытку прочитать надпись на Пневищинском камне В.А. Чудинов, который пользуясь собственным методом расшифровки, переводит надписи следующим образом.

На одной стороне:

«Въ лете ночь дълога. Въ ночь же!».

На другой стороне:

«Въ ночь ты будь вь ево заводи, и его рыбу режь, бери, вози и ешь!»

В.А. Чудинов комментирует:

«Здесь все понятно. Речь идет о воровстве заготовленной рыбы, видимо вяленой. Один ночной вор предлагает другому украсть в заводи известного им рыбака рыбу, которую предлагается не только срезать с веревок, но забрать и отвезти домой, чтобы там съесть».

Вызывает сомнение целесообразность столь монументальной переписки, которую два мелких вора ведут «долгими летними ночами», выбрав для этого такой невероятно трудоемкий способ.

А.А. Бычков вообще склонен предполагать, что надпись написана скандинавскими рунами, которые от времени стерлись, что свело к минимуму возможность прочесть надпись.  

Но, тем не менее, надпись на Пневищинском камне поддается прочтению и вполне осмысленному историческому и лингвистическому комментарию, если исходить из того, что выполнена она чертами и резами, т. е. русским докириллическим письмом – причем, письмом слоговым (а не фонетическим, как ошибочно посчитали вышеуказанные авторы).

Такой способ прочтения надписи на Пневищинском камне в 2013 году был предложен Ю. Д. Акашевым в его монографии «История народа Рос. От ариев до славян» на основе метода прочтения славянского письма типа «черт и резов», разработанного Г. С. Гриневичем.

Анализируя древнейшие письменные знаки славян, Г.С. Гриневич пришел к выводу, что письмо типа «черт и резов» принадлежит к слоговому письму. Этот вывод ученого подкрепляется обнаруженным в ряде надписей косым штрихом, стоящим обычно в нижней части строки справа от письменного знака и очень напоминающим значок «вирам» из индийского слогового письма, который ставился у последнего знака слова (или слога), показывая, что он оканчивается на согласный, а не на гласный звук. Использование этого значка имеет смысл только в слоговой письменности. Кроме того, наличие «вирама» позволило ученому предположить, что для письма типа «черт и резов» характерны лишь открытые слоги типа СГ (согласный плюс гласный) и Г (гласный), а его расположение справа от письменного знака указало на направление письма – слева направо.

Важно, что почти все знаки надписи Пневищинского камня можно найти в «Сводной таблице знаков праславянской письменности», опубликованной Г.С. Гриневичем в его книге «Праславянская письменность».

 

Знаки на рисунках А.М. Дондукова-Корсакова и Г. Ванкеля

Из таблицы видно, что надпись была не очень разборчивой: время, ветер и влага, морозы и солнце сделали свое дело, кое-что стерлось, кое-где образовались трещинки, которые трудно отличить от знаков, сделанных рукою человека. Поэтому на обоих рисунках они не всегда одинаковы, а на первом их даже на два меньше, чем на втором.

В результате вся фраза первой стороны Пневищинского камня Ю. Акашевым была прочитана так:

«Поляньчи, носите рыбно сьдесь»,

а на другой стороне –

«Ино раби: и вои бойне, и дети, рыбу гарьбу и дищ»

То есть полянам предписывалось приносить во время полюдья сюда, на это место, к керну, рыбу (рыбную продукцию). А рабы, кроме того, должны были поставлять князю вооруженных воинов и молодых слуг, а также рыбу гарвиз и дичь.

Как видно, поляне поставлены в особое, гораздо более легкое положение; надпись, обращенная к ним, высечена на одной стороне, а надпись, регламентирующая обязанности «рабов», – на другой. Поляне не включены в понятие «раби», и это понятно: они были представителями господствующего племени, хотя и живущими «в диаспоре». Кто же здесь назван рабами? Для ответа на этот вопрос надо обратиться к истории.

Вне зависимости от последующего признания исследователями одного из вариантов расшифровки надписи на пневищенском камне истинным, само по себе его обнаружение уже свидетельствует о существовании у радимичей дохристианской письменности.

Пневищенский курган – древний памятник воеводы Волчьего Хвоста

Первая попытка интерпретировать Пневищенский курган и камень с надписями была сделана самим А.М. Дондуковым-Корсаковым — он предположил, что курган является памятником в честь победы воеводы Волчьего Хвоста над радимичами. Согласно летописи, данное событие произошло в 984 году и происходило неподалеку от деревни Пневища.

Известно, что русские князья осенью отправлялись с дружинниками к подчиненным племенам на полюдье. Еще княгиня Ольга установила правила по сбору дани для подчиненных племен, которые нужно было выполнять к определенному сроку: «будет ли то уплата известной суммы денег, известного количества каких-нибудь вещей или какая-нибудь работа».

Дань доставлялась к определенному месту: «По всей Земле оставила она (Ольга) следы свои, повсюду виднелись учрежденные ею погосты». Видимо, одно из таких мест находилось и близ деревни Пневища на земле радимичей, которых еще князь Олег обложил данью. Однако некоторые отдаленные племена со временем перестали платить дань.

Например, вятичи, которые попали в зависимость от киевского князя при Святославе, воспользовавшись уходом последнего в Болгарию и последовавшей после его смерти княжеской междоусобицей, перестали платить дань Киеву. Таким же образом, видимо, поступила и часть радимичей.

В 981 г. князь Владимир, как сообщает летописец, организовал поход в землю вятичей, победил их «и възложи на нь дань <…>, яко же и о(те)ць его имаше», то есть возложил на них такую же дань, какую брал его отец Святослав. В следующем году вятичи восстали, и вновь Владимир пошел на них и победил их вторично.

А в 984 г. он пошел на радимичей, послав впереди себя своего воеводу по прозвищу Волчий Хвост, и тот встретил радимичей на реке Пищане (Песчаной) и победил их. «Tемь и Русь, – пишет летописец, – корятся Радимичемь, глаголюще: «Пищанци волчья хвоста бегають», то есть с тех пор на Руси укоряют радимичей, что пищанцы бегают от волчьего хвоста.

Любопытно, что отголосок этих событий жил в украинском фольклоре еще во второй половине XIX в., когда Н.И. Костомаров записал весеннюю песню с такими словами:

Пищано, Пищанiно,

По березi ходило…

Iшов вовк мимо дiвок,

Усiм дiвкам шапку зняв…

Во времена Костомарова первоначальный смысл предания о покорении радимичей был уже утерян, но все-таки остались волк («вовк») и название небольшой речки Пищани, протекающей неподалеку от современного города Славгорода (Белоруссия) и впадающей в реку Сожь. Это лишний раз подтверждает мысль о том, что в фольклоре, в том числе и в мифотворчестве, очень многое является отголоском реальных исторических событий.

Радимичи были расселены на очень обширной территории, и немыслимо предположить, что все они отказались платить дань киевскому князю. Если бы это сделали радимичи, жившие по Днепру, они тотчас же были бы наказаны и приведены к послушанию. Очевидно, это могли сделать те, кто жили в глубинке, вдали от главной водной магистрали. В таком случае карательный поход, предпринятый великим киевским князем Владимиром, преследовал важную политическую цель: доказать и этим радимичам, что они должны находиться в зависимости от Киева и покоряться княжеской власти.

И именно их и называет Пневищинский камень рабами. Кстати, Дондуков-Корсаков сообщает, что в десяти верстах от деревни Пневища имеется селение под названием Городец (то есть укрепленное), что может свидетельствовать о пребывании в этом месте русской рати, поскольку во всех покоряемых землях князья оставляли отряд, которому поручалось следить за порядком в той местности и взимать дань. А в одной версте от Пневищ стояла деревня Песочная, что тождественно названию Песчаная (Пищана). Можно предположить, что она некогда составляла центр «пищанцев», о которых писала летопись.

Если это действительно так, то воевода Волчий Хвост воздвиг из камней памятник около самого центра мятежных радимичей, которых великий киевский князь назвал своими рабами, и, чтобы впредь не забывались, велел на камне высечь напоминание об их обязанностях по отношению к великому князю киевскому и водрузить его на каменную насыпь.

Таким образом, расшифровка надписи, сделанной в конце Х века на Пневищинском камне, позволила Ю. Д. Акашеву проиллюстрировать некоторые страницы не только нашей отечественной истории, но и истории русского языка и русской письменности. А главное, она продемонстрировала не только удивительную живучесть исконной русской письменности («черт и резов» – по выражению черноризца Храбра), но и ее глубокую древность. Ведь если эта письменность своими корнями уходит в глубь тысячелетий, то это означает, что еще более древние корни имеет ее создатель – русский народ.

 

Источники и литература

1. Д. Громов, А. Бычков. Славянская руническая письменность: факты и домыслы. – М., 2005
2. Серяков М.Л. Русская дохристианская письменность. – СПб, 1997.
3. Гриневич Г. С. Праславянская письменность, 1993.
4. Дондуков-Корсаков А.М. Древний памятник «Волчьего хвоста» в стране радимичей // Полоцко-Витебская старина. Вып. 3. Витебск, 1916,
5. Ванкель Г. Эрратический валун с финикийской надписью, найденный близ Смоленска в России // Полоцко-Витебская старина. Вып. 3. Витебск, 1916.
6. Ю. Д. Акашев. История народа Рос: от ариев до славян. – М.: Алгоритм, 2013