Страницы ранней истории древнейших поселений Мглинской сотни

Оглавление

Об источниках по ранней истории поселений края. 2

Город Мглин и его волость. 14

Село Белогорщь. 34

Село Великая Дуброва. 37

Деревня Велюханы.. 40

Село Вормино. 43

Село Высокое. 46

Старый Дроков. 50

Новый Дроков. 53

Деревня Кипти. 57

Село Косичи. 58

Село Костяничи. 60

Село Курчичи. 63

Село Лопазна. 66

Деревня Лубеньки. 70

Село Ляличи. 72

Село Нетяговка. 77

Деревня Нивное. 79

Село Овчинец. 85

Село Осколково. 88

Деревня Санники. 90

Деревня Семки. 92

Село Симонтовка. 94

Деревня Суражичи. 97

Старые Чешуйки. 101

Новые Чешуйки. 104

Деревны Шеверды.. 108

Село Шумарово. 110

Источники и литература

 

 

Об источниках по ранней истории поселений края

 

На основе достоверных источников в данном разделе представлен общий обзор самых древних сел и деревень Мглинского края, впервые перечисленных в недавно опубликованном на сайте Инвентаре Мглина и его волости. Всего таких поселений, относящихся к Мглинской сотне, оказалось 27. Это описание сосредоточено, главным образом, на их эволюции за период времени от владения краем польским шляхтичем Николаем Абрамовичем в 1650 г. до создания Новгород-Северского наместничества в 1781 г., то есть охватывает интервал времени около 130 лет, когда край входил в состав Малороссии и относился к геогафическому пространству, занимаемому Мглинской сотней Стародубского полка. Для каждого такого древнего поселения сотни приводятся сведения о времени его возникновения, об его владельцах и количестве жителей.

Таким образом, данный обзор – это попытка собрать в одном месте сведения по истории заселения, землевладения и управления наиболее древними поселениями начального периода колонизации нашего края. Достижение данной цели становится возможным путем использования данных из пяти доступных в настоящее время важнейших исторических документов – «Инвентаря Мглина» 1650 г., «Первой переписи всего населения Малороссии» 1723 г., «Генерального следствия о маетностях Стародубского полка» 1729-1730 гг., Румянцевской описи Малороссии 1764-1769 гг. и «Описания Новгород-Северского наместничества» 1779-1781 гг.

Количественные данные об эволюции заселения края приводятся для трех моментов:

• за 1650 г., когда край принадлежал Абрамовичу,

• за 1723 г., когда была произведена первая перепись Малороссии,

• за 1781 г., когда край вошел в состав Новгород-Северского наместничества и по распоряжению графа Румянцова было сделано его статистическое описание.

Когда край принадлежал Польше, то для целей учета поступающих от населения доходов в 1650 г. по указанию его владельца Абрамовича был составлен так называемый «Инвентарь Мглина», а затем к нему был добавлен «Инвентарь волости Мглина», записанный в ноябре 1651 г. уже после смерти Н. Абрамовича. Опубликованный на страницах сайта «Инвентарь Мглина» является самым древним документом, содержащим социально-экономическое описание г. Мглина и его волости, которое дает достаточно полное представление о хозяйственном положении края по состоянию на середину XVII века. Очень важно, что «Инвентарь волости Мглина» содержит не только точный список населенных пунктов волости, взятый нами за основу настоящего обзора, но и включает поименный перечень всех домовладельцев соответствующего поселения, а также данные об их финансово-экономическом состоянии.

Первая страница рукописи «Инвентарь Мглина» 1650 г.

 

В 1650 г. в волость Мглина всего входило 27 населенных пунктов:

• г. Мглин;

села – Курчичи, Осколково, Симонтовка, Шумарово, Шеверды, Высокое, Костеничи, Великая Дуброва, Белагорща, Ляличи, Вормино, Старый Дроков, Новый Дроков, Овчинец;

деревни – Нетяговка, Нивное, Санники, Кипти, Велюханы, Суражичи, Лубеньки, Косичи, Старые Чешуйки, Новые Чешуйки, Лопазна, слобода Семки.

Из содержания «Первой переписи всего населения Малороссии» 1723 г. и «Генерального следствия о маетностях» 1729-1730 гг следует, что территориально все эти поселения после изгнания поляков вошли в состав Мглинской сотни Старолубского полка.

Одной из наиболее сложных задач является определение дат основания или первого упоминания этих сел и деревень края в исторических документах. Естественно, что если для некоторых поселений такие сведения известны, то они всегда приводятся. Для остальных поселений за дату их основания приходится принимать 1650 г., когда они впервые были представлены в «Инвентаре Мглина» Н. Абрамовича. То есть этот документ, фактически, определяет и самую древнюю дату основания многих населенных пунктов нашего края.

При таком подходе, за рамками рассмотрения оказывается ряд поселений края, представленных в широко известной книге А. М. Лазаревского «Стародубский полк», которые по «Первой переписи всего населения Малороссии» 1723 г, относились к Мглинскому краю, но все эти населенные пункты, как правило, были основаны позднее 1650 г., были заселены крестьянами и не имели дворов, принадлежащих казакам.

«Первая перепись всего населения Малороссии» 1723 г была проведена по распоряжению президента коллегии Вельяминова. Главная её цель заключалась в составлении обстоятельного списка казаков для преграждения старшине возможности "притягать" последних себе "в подданство". До сего времени хотя и велись казачьи списки, так называемые "компуты", но велись эпизодически и часто терялись, так что в случае казачьих жалоб на "притягание их в подданство", не источников, чтобы навести справки о действительной принадлежности жалобщиков к казачьему сословию.

Произведенная в 1723 г. бунчуковыми товарищами Иваном Мокриевичем и Тимофеем Самойленком перепись Стародубского полка была разделена на три части:

а) "Компут всего полку Стародубовского, старшины полковой, значкового товариства, сотников, старшины сотенной, атаманне и рядовых казаков, зреведованний року 1723 г.";

б) "Реестр дворов державских и хуторов всякого чина, також дворов поповских, школ, шпиталей и корчем по селах обретающихся";

в) "Компут всего посполства (мещан и крестьян) полку Стародубовского, урядников, мещан, можнейших, грунтовых, гендлиових (торговых – Е. Л.), тяглих и убогих".

При этом крестьяне были разделены на грунтовых и бобылей (безлворных, то есть не имеющих полевой земли), с подразделением первых на "можнейших" и "средних". Из этого источника приводятся количестве дворов в той или другой населенной местности, отдельно по казачьим и крестьянским домовладениям.

В ходе Освободительной войны Хмельницкого 1648-1654 гг. польские и ополяченные помещики были из Малороссии изгнаны. Крепостных в воссоединенной с Великороссией Малой Руси не осталось. Однако начиная с 70-х годов XVII века, гетманы начали раздавать имения в „потомственное" или в „вечное" владение, когда дело касалось особо „видных в войске" людей. При этом, дававшиеся во временное владение „до милости войска" имения постепенно все чаще также стали утверждаться за наследниками получивших их лиц. Часто мотивом такого утверждения служило то, что и эти наследники в свою очередь несли службу „войску". К концу XVII века такая раздача земель Малороссии приобрела массовый характер – земли стали раздавать приятелям, родственникам, за взятки и т. д. Другими словами, в Малороссии началась массовая «прихватизация» земель, урочищ, сенокосов, мест, пригодных для сооружения водяных мельниц и т. д. Особенно широко осуществлялвсь подобная раздача «за заслуги» местным сотникам.

Мало по малу на Гетманщине установились порядки, которые очень напоминали собой Польшу. Место прежней шляхты заняло «казацкое товариство», из которого выделилось свое панство или старшина. Это панство обратило свободных сначала крестьян в своих подданных и чем дальше, тем все больше это подданство приближалось к настоящему крепостничеству.

В период гетманства Ивана Мазепы «обычное послушание» было уточнено и детализировано. Причем, при Мазепе обращать в подданство стали уже не только посполитых (крестьян и вообще простонародье), но и даже казаков. Что было вполне закономерно, так как для Мазепы, получившего свое образование и воспитание в Польше, первообразом идеала общественных отношений оставалась шляхетская Речь Посполитая.

После Полтавы усиливается наступление казацкой старшины на права и свободы горожан, что стало порождать социальные конфликты. Попытки получить поселения в частное владение наблюдались не только со стороны полковой и сотенной старшины, но и со стороны российских вельмож, как в случае с А.Д. Меншиковым. Земельные владения магистратов и ратуш резко сокращаются. Постепенно магистраты и ратуши теряют свою власть, становясь все более зависимыми от казацких старшин.

Как этот процесс протекал в Мглинском крае наглядно демонстрирует жалоба ратушных поселений края стародубскому полковнику Дурову. В 1729 г. при проведении в Малороссии Генерального следствия мещанами и ратушными посполитыми г. Мглина на имя стародубского полковника Александра Ивановича Дурова была направлена жалоба о передаче во владение Мглинским сотникам сел и деревень, что привело к двойному сокращению ратушных поселений в сотне, и резкому снижению доходов ратуши. Этот замечательный документ позволяет на основе показаний живых свидетелей того времени наглядно представить всю обстановку в крае, которая сложилась в результате его перехода под власть Гетманщины. В жалобе конкретно перечисляется 21 населенный пункт, ранее принадлежащий Мглинской ратуше, и указываются обстоятельства перехода одиннадцати сел и деревень под власть сотников:

«доносим в таковой нашой немалой и необходимой в том нужде, иж в сотне нашой Мглинской, як прежде бывало в городе мещан кгрунтових, имеючих пашне тяглие, так сел и деревен ратушних, а имянно: село Костяничи, село Симонтовка, село Ормен, село Семки, село Ляличи, село Весокое, село Билогощь, Лопазна, Великая Дуброва, деревня Нивное, село Курчичи, деревня Ветлявка, деревня Велюхани, село Шуморов, село Осколков, деревня Санники, деревня Нетяговка, село Дроков, село Овчинец, деревня Касичи, деревня Суражичи, итого оних сел и деревен будучих прежде ратушних двадцят з едним, а деревня Чешуйки на сотника мглинского была из давних лет. И во оних селах и деревнях свободних посполитих людей кгрунтових доволное число имело ся, отбуваемих подати до скарбу войскового и другие повенности. <…>

А ныне в сотне нашой Мглинской сел и деревен ратушних, в которих посполитие люде имеют ся моло обритает ся, а имянно: село Курчичи, деревня Ветлявка, деревня Велюхани, село Шуморов, село Осколков, деревня Санники, деревня Нетяговка, село Овчинец, деревня Касичи, село Дроков, а в деревне Суражич, якие были посполитие люде, двори два, и тих тепер нетъ, еден за стрелъцом в продажи, а другий в бобровники вписался.  

Генеральное следствие о маетностях (1729-1730)

 

А остаючих ся сел и деревен ратушних толко всех десят, а и в тих зостаючих ся селах и деревнях ратушних, як и в самом городе Мглине, посполитих людей кгрунтових имеючих пашне тяглие немало убыло, скупле[ю] и не скуплею завладено пнами въладелцами зънатними и редовими козака(ка)ми, мнстръскими и дховним чином, и протчиими; некоторие козаки подсуседков, а дховние подданних имеют кгрунтових же, а инние посполитие люде кгрунтовие ухиляючис от таковой поспиолитской службы, во иное звание вписалис». 

В целях проверки законности ранее розданных пожалований и определения свободных земель Московское правительство предписало провести в Малороссии «Генеральное следствие о маетностях (имениях – Е.Л.)», по каждому полку отдельно. В каждый полк были разосланы канцеляристы, которые, переезжая из села в село, отбирали от местных старожилов "сказки" в которых указывалось – когда их село поселено и у кого находилось во владении, со времени изгнания поляков. Старожилы давали показания более или менее полные, "под потерянием движимого и недвижимого всего своего имения и жестокого наказания". В то же время владельцам приказано было представить в полковые канцелярии все те грамоты и универсалы, на основании которых они владели «маетностями».  

На основе "сказок" старожилов и представленных владельцами копий грамот и универсалов, полковая старшина должна была привести все эти документы в порядок, добавив числовые сведения о количестве крестьянских дворов в той или другой местности, взяв эти сведения из ранее проведенных ревизий. Таким образом, к осени 1730 г. были "сочинены" книги следствия по каждому полку отдельно, "о всех маетностях, местечках, селах и деревнях свободных войсковых и кто и по яким крепостям оными владеет и на какие уряды тие маетности прежде нынешних владельцев належали и кто ими владел и по каким дачам, с приложением к тем дачам копий высокомонарших грамот, гетманских универсалов и иных крепостей".  

Составленные таким образом в полках книги следствия о маетностях отвезены были полковыми старшинами в Глухов, где эти книги в январе 1731 г. были рассмотрены полковой и генеральной старшиной, и перечисленные в них маетности были разделены на шесть разрядов:  

1) маетности, принадлежащие на ранг старшины;  

2) маетности, отданные за заслуги по грамотам и универсалам, которые должны остаться у прежних владельцев;  

3) маетности, находящиеся во владении ратуш;  

4) маетности свободные, из которых могла быть произведена раздача; 

5) маетности сомнительные; 

6) маетности монастырские.  

С таким подразделением маетностей, книги Генерального следствия были вновь переписаны и скреплены подписями как генеральной, так и полковой старшиной. К тексту Следствия приложены были копии всех представленных владельцами документов.  

В результате проведенного следствия Московское правительство гетману Апостолу предписало, так называемые, "решительные пункты", среди которых важными были 8, 9 и 10. Так, по 8-му пункту – «всякое законное имение как у крестьян, так и у казаков, по смерти отца семейства, должно оставаться за вдовой и детьми»; по 9-му, пункту – «относительно розданных гетманом Скоропадским «маетностей», принадлежавших на булаву, произвести следствие и возвратить их гетману по-прежнему на булаву», а по 10-му пункту – «утвердить за генеральной старшиной ранговые поместья, неправильно розданные Скоропадским разным лицам из старшины».  

Как показало следствие, уже через три четверти века после отделения Малороссии от Польши лишь одна форма получила решительное преобладание над всеми остальными – это была форма владельческого имения, приблизившегося к типу полной и безусловной собственности. Если на юге Малороссии владельческое имение в 1730 г. составляло еще меньшинство среди других поселений, то на Северщине оно уже почти целиком вытеснило и поглотило собою все иные формы земельных держаний, сосредоточив в себе около двух третей всего ее посполитого населения. И сам акт Генерального следствия, который обнаружил это преобладание владельческих имений, еще сильнее закрепил их за владельцами и еще больше приблизил к частной собственности поселений края. Восьмой из данных гетману Апостолу «решительных пунктов» воспрещал отбирать у малорусских владельцев, как имения данные за заслуги, так и купленные.  

В результате, производившая генеральное следствие о маетностях малорусская старшина подвела под восьмой пункт, за ничтожными исключениями, почти все маетности, отданные владельцам как царскими грамотами, так и гетманскими и полковничьими универсалами, если только они не были вполне определенно даны на тот или иной «уряд». Все вообще маетности, данные «за заслуги», безразлично, были ли такие маетности даны царем, гетманом или полковником, были ли они отданы «в вотчину», «в вечное владение», «в спокойное владение», или «до ласки войсковой», разбиравшая имения старшина одинаково признала подходящими под восьмой пункт, тем самым закрепляя их в наследственном владении и отвергая на будущее время право властей отбирать их обратно. 

На основании этих трех пунктов, мглинская старшина удерживала за собой все то, что получила по гетманским универсалам до Апостола и, кроме того, получала «маетности» вновь на те уряды, которые она уже занимала. 

В целях проведения следствия, полковая старшина, прежде всего, обратилась к сотенным урядам. В каждый сотенный уряд были направлены ордера с определенными вопросами о селах – являются ли они государственными, войсковыми, или совместными. Уряды подавали сведения по-разному. Так, старожилов Мглинской сотни 30 мая 1729 г. старшина вызвала непосредственно в Стародуб, где они и сообщали свои сведения в Полковой канцелярии. Однако старожилов иных сотен в Стародуб не вызывали.  

От Мглинской сотни пришло 16 человек (9 казаков, 4 мещан, 1 староста шумаровский и 2 посполитых орминских). С ними был и писарь сотенный Мглинский, который мог за них расписаться. Спрашивали старожилов о восьми государственных селах сотни, которые ранее были указаны как бывшие ратушные. Для проверки этих сведений 19 ноября 1729 г. вторично были опрошены другие старожилы Мглинской сотни из всех сел, которыми интересовалась полковая старшина.  

Проверить «сказки» старожилов полковая старшина могла не только с помощью показаний самих владельцев имений, но и путем опроса сотенных урядов. Старожилов для этого так же вызвали в Стародуб, где их допрашивали в полковой канцелярии. 19 ноября 1729 из Мглинской сотни было вызвано 83 человека, из всех войсковых сел, а с ними вместе прибыла и вся сотенная старшина, которая также подписывала «сказку». Кроме этого подписался Афанасий Есимонтовський, как «державца» этой сотни и Владимир Ракушка-Романовский. Сказка, которая была подписана таким большим представительством сотни, дословно совпадает с той которая была составлена 30 мая 1729 г. Но и это не удовлетворило полковую старшину и она, рассматривая материалы следствия в начале 1730 г. снова затребовала дополнительные сведения о с. Чешуйки и Заречье, которые теперь дала только старшина сотни, но уже без старожилов.  

В результате Генерального следствия среди поселений Мглинской сотни были выявлены только четыре категории: ратушные, владельческие, свободные и сомнительные. Поселений, которые могли быть отнесены к гетманским иди монастырским владениям в Мглинской сотне выявлено не было.  

К мглинской ратуше по десятому решительному пункту были отнесены следующие 15 поседений сотни: сотенный г. Мглин, Шумарово, Осколково, Курчичи, Новое Дроково, Овчинец, Великая Дуброва, Санники, Суражичи, Велюханы, Ветлевка, Нивное, Косичи, Нетяговка, Молодьково. 

Среди владельческих поселений в результате Генерального следствия были выявлены населенные пункты – с. Белогорща, с. Симонтовка, с. Высокое, Старые и Новые Чешуйки, с. Вормино, д. Санники, с. Костеничи, д. Косичи, слобода Деремна. 

К поселениям войсковым свободным, допускавшим определение на ранг, были отнесены – д. Шеверды, д. Кипти, д. Влазовичи (Улазовичи). Все население этих деревень было казацким. Кроме того, к категории войсковые свободные одновременно были отнесены все поселения, ранее вкдюченные в категорию ратушные.  

К сомнительной категории населенных пунктов Мглинской сотни были отнесены – с. Семки, с. Лопазна и с. Ляличи. 

Начиная же с 1729—31 гг., спор о характере того или иного имения нередко решался простой справкой из «Генерального следствия о маетностях».  Если в книге следствия данное имение было обозначено, как владельческое, состоящее «по восьмому пункту», оно должно было оставаться владельческим и на будущее время. 

Обозрение Румянцевской описи Малороссии (1765-1769)

  

Другим важнейшим документом по истории нашего края является «Румянцевская опись Малороссии», проведенная по распоряжению графа П. А. Румянцева в 1765-1769 гг после отмены Гетманщины Екатериной II в 1764 г. Главной целью описи являлось увеличение податей для государственной казны.  

Согласно распоряжению Румянцева от 9 сентября 1765 перепись проводилась по четырем формам.  

• Первая форма была предназначена для переписи городов.

• Вторая (наиболее подробная) - для переписи коронных правительственных и монастырских имений.

• По третьей форме описывались помещичьи (старшинские) имения.

• По четвертой - казацкие владения.  

Для проведения переписи в каждом полку была создана специальная комиссия во главе с российским офицером В состав комиссии также входили офицеры из полков, стоявших тогда в Малороссии, и два представителя от казацкой старшины. Комиссиям были предоставлены большие полномочия. Местному населению предписывалось всячески способствовать их работе. Ревизоры имели подробные инструкции и формы описаний. Как правило, описания заранее заготовлялись управляющими, приказчиками и подавались переписчикам, когда те приезжали в населенный пункт. 

О каждом дворе поселения в Румянцевской описи сообщалось: 

1) Кто в нем живет и какого звания (фамилия, имя и отчество, состояние здоровья, возраст, откуда родом, с какого времени находится в этом звании, место рождения, где жил раньше, состояние. О жене подавались те же сведения, что и о главе семьи).  

2) Сколько подсоседков живет во дворе, их возраст, состояние здоровья, откуда родом, место рождения, где жил раньше и сколько лет находится у даного владельца, сколько всего рабочих, их фамилии, имена и отчества, возраст, условия найма.  

3) Права на владение двором (купленный, достался по наследству, или каким-то другим путем приобретен, а также по каким документам. Если двор куплен, то у кого, когда и за какую сумму).  

4) Указывалось число покоев в доме, число хат, число кладовых, конюшен, сараев и т. д.  

5) Сколько пахотной земли и кому из членов двора она принадлежит, площадь земли и в скольких она руках, число полей (участков), количество хлеба, которое на них высевается и какого именно, расстояние от села. Также отмечается, у кого нива куплена, когда и за какую сумму, есть ли документы на право владения. 

Аналогичные сведения подавались и о лесах и сенокосах.  

Затем приводились сведения о наличии скота - волы, коровы, лошади (с разделением их на старых и молодых, указывались года), овцы, ягнята, козы, свиньи и поросята.  

Во второй части описания речь идет о самих хозяевах. Здесь отмечается, сколько хлеба и которого посеяно в текущем году, чем еще занимаются живущие во дворе землевладельца. Если ремеслом, то какой от него годовой доход, сколько платят в цех, отбывают ли повинности по другим заработкам. Описывались также промышленные предприятия, винокурни, мельницы, пасеки и т.д., с указанием размера прибыли от них.  

Большой интерес представляют копии документов, которые прилагаются как подтверждение прав на владение землями, имениями и тому подобное. В основном это универсалы, купчие записи на землю, леса, сенокосы, дворы, завещания, дарственные записи о передаче имущества, об обмене почв, коллективные просьбы казаков и простолюдинов и др. Документы охватывают период XVII-XVIII вв. и касаются вопросов землевладения, развития промышленности и социально-экономической зависимости крестьян от старшины (указывается количество дней барщины и другие повинности).  

Благодаря широкой программе, Румянцевская опись является самым важным источником для изучения экономической истории Левобережной Малороссии XVII века. Всего Румянцевская опись составляет 969 томов; каждый том имеет от 300 до 1000 листов. 

В 1781 г. в России Екатериной II была проведена административная реформа – Малороссия была разделена на три наместничества, а Мглин стал уездным городом Новгород-Северского наместничества. Открытию наместничеств в Малороссии предшествовало их описание, сделанное по распоряжению гр. Румянцова, особой комиссией, под руководством Андрея Милорадовича. 

 

 

 

 Описание сел, сделанное сначала довольно подробно, впоследствии было значительно сокращено – исключены были все внесенные в описание сведения исторические, а также и многие подробности об экономическом быте сельского населения.

 

Собранные в описании Новгород-Северского наместничества статистические сведения о количестве населения по владельцам сел и деревень, купцам, духовенству, мещанам, крестьянам, о торговле в городах и местечках и о состоянии крестьянского хозяйства, представляют собой ценный материал для изучения экономической жизни наместничества и Мглинского края.

 

Ниже, при описании каждого из 27 поселений, мы представляем его карту-схему как своеобразный графический портрет данного населенного пункта, а также иллюстрируем некоторыми современными фотографиями.

 

 

 

 

 

 

Город Мглин и его волость

 

 

Карта-схема г. Мглина 

Город Мглин, расположенный на высоких пересеченных оврагами берегах реки Судынки, известен с XIV века. В центральной части г. Мглина расположено городище Воздвиженская гора, впервые обследованное в 1974 г. Ф.М.Заверняевым. Оно занимает обрывистый мыс правого коренного берега р. Судынка (левый приток р. Воронусы). Высота мыса достигает 16 м от уровня речной поймы, ограничивающей его с запада. С севера и юга мыс окружают балки, по которым в настоящее время расположены улицы Ворошилова (северная балка) и Пролетарская (южная балка). 

Археологические данные и характер местности неопровержимо свидетельствуют, что на территории Воздвиженской горы уже в XII веке существовала крепость, хотя топоним Мглин в летописях этого времени не упоминается. Но возможно он назывался не Мглин, а как-то иначе?  

Ответ на этот вопрос историки пытались найти в связи с тем, что в тех же летописях говорилось о нескольких городах нашего региона, локализация которых у историков вызывала значительные трудности. Среди древних городов, кандидатов на их отождествление с современным Мглином, исследователи обычно рассматривали три таких летописных города – Зартый (Зарытый), Заруб, Зарой.  

Наиболее популярная точка зрения, высказанная Н. М. Карамзиным, состоит в том, что на месте ныне существующего г. Мглина в домонгольский период находился г. Зартый или Зарытый. Авторитет знаменитого российского историка оказался настолько высок, что, несмотря на аргументированную критику, эта гипотеза до настоящего времени продолжает оставаться одной из главных в публикациях, посвященных ранней истории г. Мглина. Но верна ли она?  

В Воскресенской летописи под 1160 годом при описании похода князя Изяслава Давидовича на Путивль и Вырь сказано: "ходи Изяслав Путивлю на Олга на Святославича и, стоя 3 дни у города и не успев ничтоже, возвратися к Выреви, оттуду бо и пришел бяше; и пришедшу же ему к Выреви, и они затворишася от него и не пустиша его во град; он же оттуду возвратися и иде в Зарыты и ту перебыв опять, возвратися к Выреви". 

В Ипатьевской летописи под 1160 годом мы находим, что после нападения Изяслава Давидовича на Чернигов внук Владимира Мономаха Владимир Андреевич двинулся за ним к Вырю "и пришед ко Выреви и пожьже острог около города; в городе бо затворился бяше с княгинею Иван Ростиславич, а сам Изяслав шел бяше в поле. И ту стоявше и шедше к Зарытому, и ту пожегше и много зла створивше, возвратишася усвояси".  

Из этих летописных сообщений следует, что Зартый находился в юго-восточной части Северской земли, как и город Вырь. Зная положение последнего, можно определить и местонахождение Зартыя.  

Из рассказа о походе Владимира Андреевича видно, что ни Выря, ни Зартыя ему взять не удалось. У первого он сжег только острог (окольный город), а самого города (детинца) не взял, а о втором даже и этого не сказано. Очевидно, у Зартыя дело ограничилось лишь разорением его окрестностей, — сожжением сел, избиением и уводом жителей ("и ту пожегше и много зла створившее"). Эта последняя подробность свидетельствует, что Зартый лежал не где-то далеко в степи, а непосредственно за Вырем, в достаточно близкой и густо населенной местности.  

Достаточно взглянуть на современную карту, чтобы понять, что, во-первых, г. Мглин находится достаточно далеко от описываемых в летописи мест, и что, во-вторых, подобный переход – от Путивля к Вырю, затем возврат в Зарытый (Зартый) и обратно в Вырь – был возможен только если Зартый находился где-то между Вырем и Путивлем, причем в непосредственной близости от Выря. Но современный Мглин является самым северным городом Северской земли, отстоит от Путивля и Выря на очень большое расстояние и, в связи с этим, никак не может быть отождествлен с Зартыем. 

Другой возможный кандидат на отождествление его с Мглином является летописный Зарой, который впервые появляется в летописных источниках в 1154 г., когда, узнав о смерти 14 ноября киевского князя Изяслава Мстиславича, Юрий Долгорукий двинулся из Ростово-Суздальской земли в Русь, а в Киеве возникло двоевластие престарелого Вячеслава Владимировича и его племянника Ростислава Мстиславича, переехавшего из Смоленска в Киев. Ипатьевская летопись сообщает об этом так: «Гюрги (Юрий Долгорукий – Е. Л.) поиде к волости Ростиславли, Ростислав же слышав то, и тако скупя воя своя многое множьство, исполця полкы своя и поиде противу ему к Зарою, ту же и ста.». 

Достоверной локализации Зароя до настоящего времени получено не было. Детальный анализ, проведенный в статье «Древний Мглин» (http://www.mglin-krai.ru/kraj-v-sostave-litovsko-russkogo-gosudarstva/305-drevnij-mglin), показал, что наиболее вероятным и естественным кандидатом на локализацию летописного Зароя является современный г. Мглин, который более верно соответствует совокупности всех исторических, географических, экономических и археологических фактов, известных в настоящее время из различных источников.  

Действительно, Водвиженская гора является идеальным местом, расположенным на пограничье между Смоленским и Черниговским княжествами, и пригодным для строительства крепости, необходимой смоленскому князю Ростиславу Мстиславичу для защиты южных границ своего княжества. Вероятнее всего, эта крепость, благодаря летписным источникам, и стала известна нам как Зарой.  

Здесь мы отметим лишь один аргумент в пользу отождествления Зароя и Мглина. В документах 1782 г. в г. Мглине показана не только ул. Заровская, но и посад Заровское. Поэтому вполне возможно, что в летописи в качестве точного указания места размещения войск смоленского князя Ростислава назван именно посад Зрой г. Мглина, а не название детинца крепости, который уже и тогда мог именоваться как Мглин. В таком случае, датой основания Мглина впоне логично признать дату 1154 г., как дату упоминания его летописного двойника, или, возможно даже, посада Зароя г. Мглина.  

Но большинство статей о г. Мглине в качестве времени его основания указывают 1387 год, как дату якобы пераого упоминания Мглина в летописях. Эта же дата считается официальным годом основания г. Мглина. Однако тщательный анализ источников, проведенный нами в статье «Древний Мглин», показывает, что и дата 1387 г. не подтверждается достоверными документальными данными.  

Впервые дата 1387 г. появилась в известной книге И. Ф. Токмакова «Историко-статистическое описание города Мглина Черниговской губернии …», написанной в 1887 г., в предисловии к которой автор сообщает – «въ текущемъ году исполняется 500 летъ, какъ гор. Мглинъ упоминается въ 1387 году в историческихъ летописяхъ». Затем в тексте книги И. Ф. Токмаков еще раз возвращается к этой теме и пишет: «При самыхъ тщательныхъ археографическихъ и библиографическихъ розысканияхъ нашихъ о гор. Мглине можно положительно сказать, что онъ существовалъ уже в 1387 г.» 

Эта фраза более осторожна, и уже не претендует на точность датировки времени первого упоминания Мглина в «исторических летописях», а говорит только лишь о том, что Мглин «положительно  существовал уже в 1387 г.».  

Конечно, нет сомнений, что Мглин уже существовал в 1387 г., но речь ведь идет о дате его первого упоминания в летописях. И такой датой можно признать лишь дату 25 апреля 1389 г., когда Мстиславский князь Симеон-Лугвений Ольгердович приносит брату своему Польскому королю Владиславу присягу. Этот документ был опубликован в книге «Акты, относящиеся к истории Западной России» - СПб, 1846 г.  

В 1389 г. Мглин входил в состав Мстиславского княжества, что подтверждается грамотой от 19 марта 1499 г., когда Великий литовский князь Александр за доброжелательную службу себе и его отцу – королю Казимиру – пожаловал князю Михаилу Ивановичу Жеславскому «…городъ Мстиславль а городъ Мглинъ со всими дворы Мстиславъскими и Мглинъскими …». А далее прямо указывается, что ранее замки Мстиславль и Мглин принадлежали князю Лугвению, его сыну Юрию и Ивану, сыну Юрия: «…а которым боярам Мстиславъским и Мглинъским подавали именъя, князь Лынгвеней, и князъ Юрий сынъ его, и князь Иванъ князя Юрьевъ сынъ, и листы своими, то имъ будутъ подтвердили…». Таким образом, из приведенных документов видно, что, когда Симеон-Лугвений приносил присягу, как князь Мстиславский, в это время ему принадлежал и Мглин.  

В 1472 г. город был причислен к Смоленскому воеводству, а после разгрома литовских войск под Дорогобужем в 1503 г. отошел к России. В конце XV века Мстиславское кяжество фактически состояло лишь из городов Мстиславля и Мглина с их поветами, которые согласно грамоте Великого литовского князя Александра 1499 г. «на веки вечные» были пожалованы князю Михаилу Жеславскому. При этом, Мстиславский повет включал весь бывший Мстиславский уезд, а границы Мглинскаго повета были точно очерчены в описи 1523 г., как «реестр мглинский», куда входила большая часть земель Мглнского повета, которые в 1503 году были присоединены к Московскому княжеству в результате очередного противостояния между Литвой и Москвой. 

В результате войны 1500-1503 гг. Литовско-Русское княжество потеряло значительную территорию. Русские войска захватили также южные земли, ранее входивших в состав Мстиславского княжества – Дроков, Попову Гору, Мглин. Согласно перемирию, заключенному в 1503, Мглин с волостью отошел к Москве, а Великий лшитовский князь Александр, взамен Мглина, передал во владение князю Михаилу Ивановичу Жеславскому волость Спегляны в окрестностях Крево – «до тыхъ же часовъ, поки тотъ замокъ Мглинъ зъ рук неприятельских вземши и имъ подадимъ». Однако свыше 100 лет Мглин оставался под влсстью Москвы и являлся пограничным городом Московского государства. В этот период усиливаются земляные укрепления крепости Мглина. 

Подробное описание границ отошедшего к Москве Мглинского повета мы находим в документе от 1523 г. «Границы Литовского государства съ вел. кн. Московскимъ, с показаниемъ числа домовъ въ пограничныхъ селенияхъ», который опубликован в книге «Документы Московского Государственного архива министерства юстиции, том 1 – М. 1897.», как «Реестр мглинский». 

«Реестр мглинский» очерчивает границу Мглинского повета, состоящей из нескольких частей, определяя их в соответствии с пограничными поветами – Брянским с востока, Почепским и Стародубским с юга, Поповой Горы с запада и р. Ипуть с севера. 

Брянский отрезок границы проходит между Ушаковичами, которые относятся к Мглину, и Салавняне – относятся к Брянску. Далее граница проходит между Орминой (ныне Вормино Мглинского района Брянской обл.), принадлежащей Брянску, и Акуличами (ныне Клетнянского района Брянской обл.), относимых к Мглину.  

Граница с Почепским поветом проходит между почепской Гремной (вероятно п. Громыки Почепского района) и мглинским с. Диваничи (ныне с. Доманичи Почепского района), а также между почепской д. Великое Селише (ныне, вероятно, д. Селище Почепского района) и Горыславским Болотом, относимым к Мглину.  

Со Стародубским поветом граница проходит между стародубской Расухой (ныне с. Рассуха Унечского района) и мглинской д. Мозыревская (ныне п. Мизиричи Клинцовского района), а также стародубскими Наипутовичи (ныне с Найтоповичи Унечского района) и мглинским Рухово (ныне с Рюхово Унечского района). От Наипутавич граница шла левым берегом р. Унеча, в направлении р. Ипуть. 

От Рухова начинается отрезок границы с поветом Попова Гора, который сначала проходит около  д. Хвашня, которая относится к Поповой Горе, а затем идет лесом вплоть до р. Ипуть, которая отделяла Мглинский повет от Дрокова. 

Как мы видим, большая часть этих топонимов и сегодня хорошо локализуются и дает возможность определить границы Мглинского повета после его перехода в 1503 г. в состав Великого Московского княжества.  

В смутное для России время, панской Польше удалось захватить часть русских земель. По Деулинскому перемирию 1618 года Мглин перешел под власть Речи Посполитой и стал владением шляхтича Николая Абрамовича. В период польского владычества Мглин входил в состав Смоленского воеводства, в 1626 г. получил герб города и Магдебурское право.  

Во время освободительной войны 1648-1654 годов под руководством Богдана Хмельницкого Мглин перешел на сторону повстанцев. После воссоединения Малороссии с Россией мглинчане присягнули русскому государству. Территориально Мглин вошел в состав Стародубского полка.  

В «Инвентаре Мглина» 1650 г. Мглин характеризуется как небольшое местечко, которое не имело укреплений. Его планировочным центром была рыночная площадь, разоренная в ходе военных событий 1648-1650 гг., которая только начинала возрождаться. На площади было 13 магазинов, стояла большая ратуша и комплекс хозяйственных построек.  

Мглинская Ратуша, сзади купола Воздвиженской церкви. Фото начала XX ст.

 

Мглинская ратуша, заведуя исполнением некоторых общественных повинностей по сотне, распоряжалась, как и другие городские ратуши, крестьянами свободных сел. Свободных, или ратушных, сел в мглинской сотне до XVIII века было 20, но затем, к 1730 году, половина их была роздана во владение старшине, и в ведении ратуши осталось всего десять сел, в которых та же старшина непрерывно скупала крестьянские грунта.  

Тут же на площади был дом управляющего волости. В городе, на момент составления инвентаря, упоминаются две улицы – Спасская и Почепская, две церкви - Спасская и Воскресенская, и отдельный район Заречье, расположенный на левом берегу р. Судынки. «В том же местечке старое земляное городище, над речкою Судынкою, на горе; на том земляном городище острожка нет».  

По описи Николая Абрамовича 1650 г. числилось в г. Мглине 196 дворов. 

По левой стороне ул. Почепской распологалось 13 дворов, владельцами которых являлись: 

Иван Гайдук (Jwan Hayduk), Грицко Прокопов (Hryszko Prokopow), Федор Варь Коза (Fiedor Wary Kasza), Савка Варь Коза (Sawka Wary Kasza), Василь Семенов (Wasil Siemionow), Гарька Олейник (arka Oleynik), Семен Гайдук (Siemion Hayduk), Гаруська Храповский (Haraska rapowicki), Аниско Олейник (Anisko Oleynik), Гайдук Семен (Hayduk Siemion), Денис Понамаренок (Dzienis Ponamaranek), Табачник Вием (Tabożnek Wuem), Марьян прихожий (Marun przyoży).  

По правой стороне ул. Почепской распологалось 48 дворов, владельцами которых были: 

Васька Буйчонек (Wasko Buiaczonek), Лока Буйчонек (Locko Buiaczonek), Левон Отрозин (Lewon Otrożyn), Макар Антонович (Makar Antonowicz), Борис Богач (Borys Bahacz), Грицко Кидыз (Hryszko Kiedyz), Гришка Грибоченок (Hryszko Hrybaczonek), Лешка Богачев зять (Lucko Bahaczow zięc), Андрей Грибачев (Andrzey Hrybaczow), Васька Прудник (Waska Prudnik), Ефим Райка (Jawim Rayca), Гришка Шимоненок (Hryszko Symonionek), Иван Горчар (Iwan Garczar), Отрох Клищенок (Otro Kleszczonek), Яшка Касачев зять (Jasko Kasaczow zięc), Матвей Глушачков (Macwiey Hluszaczkow), Антип Подберезкий (Ancipa Podbereskieg), Артюх Подберезка (Arciu Podbereski), Иван Пономарь (Iwan Ponamar), Федька Бровко (odzko Browko), Якуб Брезински (Jakub Brżezinski), Ахей Подберезка (Ahey Podbereski), Данила Макеёнок (Danilo Makieienok), Яська Ластавка (Jaska Łastawka), Ларка Трушков (Łarka Truszkow), Нищик Горкар (Niesciek Garcarz), Иван Бровченок (Iwan Browczonek), Сергей Сморгун (Sierhiey Smorhun), Новожик Напрейов сын (Nowodzik Nopreiow syn), Радька Налечин зять (Radzka Naleczyn zięc), Сава Лукъянов (Sawa Lukianow), Тишка Винник (Ciszko Winnik), Сергей Чапенок (Sierhiey Czapianak), Карпека Гарманенок (Karpieka Harmanionek), Кузьма Бровков (Kuzma Browkow), Филон Иванов (Filon Iwanow), Василь Гаев ([Wa]sil aiow), Семен Буцко (Siemion Bucko), Гама Костенок (ama Koscienok), Демид Петров (Dziemid Pietrow), Парфен Повоскейвич (Parfien Powoskeiewicz), Иван Шутов (Iwan Szutow), Дом Ванкивичов пуст (Dom Wankiewiczow pusty), Якуб Литвин (Jakub Litwin), Иван Черный (Iwan Czorny), Игнат Монскайго (Ihnat Monskiego), Кондрат Пономазонек (Kondrat Ponamazonek) 

На ул. Спаской находилось 74 двора, владельцами которых были: 

Васька Прудник (Wasko Prudnik), Федька Астроженок (wiedzko Astroszonek), Федор Толочник прихожий (Fiedor Toloczyniec przyoży), Данило Толкач (Danilo Tolkacz), Иван Отражнов (Iwan Otrażynow), Ермола Пономаренок (Jarmola Ponamaronek), Левон Горбач (Lewon Horbacz), Спорон Кононович (Sporon Kononowicz), Богдан Яковка (Bohdan Jakowicki), Костя Астроженок (Koscia Artuszonek), Емельян Овчиник (Omelian Owczynik), Гаврило Лебедь (Hawrylo Lebiedz), Никифор Лапин (Nikifor Lapin), Емельян Пролозин (Omelian Prolozin), Иван Пивовар (Iwan Piwowar), Аксион (Aksion), Иосиф Стефанович (Osif  Stefanowicz), Семен Товкачич (Siemion Towkaczycz), Максим Захочий (Maxim Zaoży), Опанас Чернихович (Opanas Czernihowiec), Опанас Потоцкий (Opanas Potocki), Федор Бубнов (odor Bobniow), Иван Кручевик (Iwan Krzyczewiec garczarz), Ларка Анжаков (Larko Andzakow), Радько Кравец (Radzko Krawiec), Сава Свиналуев (Sawa Swinałuiow), Емельян Свиналуев (Amelian Swinałuiow), Давид Шпачонок (Dawyd Szpaczonek), Иван Тирмач (Iwan Scirmacz), Матек Сафронов внук (Matak Sopronow wnuk), Иван Шпак (Iwan Szpak), Максим Каченок (Maxim Kaczonek), Сазон Петруха (Sazon Pastryha), Андрей Ладуб (Andrzey Ładyby), Иван Яцков (Iwan J[a]ckow), Грицка Сквара ([Hry]szko Skwira), [.....] Спаский ([.....] Spaski), Свинолуев ([....]ilo Swinoluiow), Никита Луга ([Mik]ita Lyga), Жунка ([...]szko Jzunka), Иван Будник (Iwan Budnik), Иван Ишченок (Iwan Iszczonok), Архип Штемпилов ([Ar]ip Sztompielow), Михаль Штемпилов (Mial Sztompielow), Алексей Деревянчин (Olexiey Dzierewianczyn), Иван Новик (Iwan Nowik), Стефан Шлома (Stefan Szloma), Василь Косачев (Wasil Kosaczow), Федор Щазарков (Fiedor Szczażarcow), Стефан Малазин сын (Stefan Malazyn syn), Петро Попович (Pietrok Popowicz), Федька Ильев сын (odyka Ilew syn), Васька Ларинок прихожий (Wasko Łarienok przyoży), Исай Симонов (Isay Symonow), Матвей Анищенок (Matiey Aniczczonek), Осип Ланченок (Osyp Łanczonek), Яшка Палков зять (Jasko Pialkow zięc), Фома Пиалков (Фoma Pialkow), Васька Шут (Wasko Szut), Балаченок ([.....] Balaczonek), Кондрат Овсеев сын ([Kon]drat Owsieiow syn), Мясничиха вдова ([...]ina miesniczya, wdowa), Никифор Белавин (Nikipor Bielawin), Ячмен Федор (Jeczmen odor), Авдахим Ячмен (Awdahim Jeczmen), Макар Рент (Makar Rent), Филька Ренченек (ilko Rencionek), Корней Ренченек (Karrniey Rencionek), Васька Тулей (Wasko Tuleia), Отрох Сорокваша (Otro Sorokwasza), Никифор Богданенок (Nikipor Bohdanionek), Никифор Кащенок (Nikipor Kaczczonek), Андрон Шульзун (Andron Szulzyn), Священник  воскресенский (Swieszczenik [w]oskresenski). 

В слободе Заречье числится 61 двор, владельцами которых были: 

Калека Свирид (Kaleka Swiryd), Мишка Байченок (Miszko Baiaczonek), Никифор Силин пасынок (Nikipor Silin pasynok), Сила Стрельковский (Sila Stralkowski), Никифор Галеневич (Nikipor Haleniewiec), Карп Бондарь (Karp Bondar), Макей Бондаренок (Makiey Bondaronok), Алексей Посеребовский (Olexiey Pasierobowski), Гайкович (A[...] ackowicz), Буйчонек (Buiaczonek), Натклок (Natklok), Белый (Bielyi), Пустка Пастухова (Pustka Pastuowa), Радька Полонский (Radżko Połoniecki), Кондрат Стризански (Kondrat Strzyżanski), Автух Полонский (Awtu Połoniecki), Артем Коваленок (Arciem Kowalonek), Ташкова Ковалич вдова (Taskowa Kowali wdowa), Стаска Коновал (Staska Konowal), Федлр Лапинок (Fiedor Łapienok), Федор Федько (Fiedor wiedzko), Васька Лапенок (Wasko Łapienok), Богдан Босько (Bohdan Bosko), Арина Чеботариха (Aryna Czobotarya), Фома Растошенок (ama Rastaszonek), Кузьло Карпов (Kuzylo Karpow), Васька Гаранин (Wasko Haranin), Кирила Хакович (Kurylo Uhakowicz), Адам Дорота (Adam Dorota), Ждан Лущаевич (Żdan Łuszczaiewicz), Селиван Якимович (Sieliwon Jakimowicz), Яська Беленин (Jaska Bielenin), Ахей Шчирек (Ohiey Szczyierec), Матвей Дудак (Macwiey Dudak), Роман Слобожанин (Roman Slobożanin), Гаврила Ребро (Hawrylo Rebro), Астаф Виразуб (Ostaf Wierazub), Андрей Забеленок (Andrzey Żabielenok), Алексей Чеботаренок (Olexiey Czobotaronek), Яким Костенок (Jakim Koscienok), Авхим Жеруха (Awhim Dzieruha), Игнат Кутков (Ihnat Kutkow), Парфен Кутков (Parfien Kutkow), Федор Кутков (Fiedor Kutkow), Астаф Железный (Ostaf Żeleżny), Федор Гамков (Fiedor amkow), Лаврин Тесла (Lawryn Ciesla), Филька Адамов (ilko Adamow), Лука Манак (Łucko Manak), Андрей Глупченок (Andrzey Hlupczonek), Макар Сисько (Makar Sycko), Иван Иванович (Iwan Iwanowicz), Денис Пастух (Dzienis Pastu), Савка Щизарек (Sawka Szczyzerec), Фома Данилов сын (oma Danilow syn), Лавр Голутва (Lawor Holutwa), Проко(п) Голутва (Procko Holutwa), Алексей Боровик (Olexiey Borowic), Василь Щизарек (Wasil Szczyzerec), Роман Щизарек (Roman Szczyzerec), Михаль Щизарек (Mial Szczyzerec), Петрок Белко (Pietrok Bielko).  

В 1661 г. Мглин был разрушен крымскими татарами, но затем быстро восстановлен. В 1666 г. среди других городов Мглин получил от царя Алексея Михайловича грамоту на возобновление привилегий, данных по Магдебурскому праву, сохранив также статус сотенного города. 

В истории Мглина ХVIII века выделяются два эпизода: разорение города в 1708 году, при переходе через Мглинщину войск Карла ХII, и отдача части мглинских горожан в ранговое владение. Из рассказа Алексея Есимонтовского не видно, чтобы шведы занимали Мглин. Вероятно, разорение города, о котором говорят универсалы Скоропадского 1709 года, было связано с переходами своих войск и бегством жителей.  

Отдача мглинчан в подданство первый раз случилась в 1720 г., когда Андрей Гудович примежевал к почепским владениям А. Д. Меньшиков земли Бакланской, Мглинской и части Стародубской сотен. Желая покрыть сделанный захват какою-нибудь правдой, Меншиков стал добиваться от крестьян и казаков захваченной местности "кабалы", которою они бы записались в добровольное его "подданство". Но мглинцы протестовали и против «кабалы» и против незаконного межевания. Причем, протест свой, по распоряжению гетмана Скоропадского, подробно изложили на бумаге и записали в стародубские магистратские книги. В результате, захват Меншиковым земель Мглинской сотни в 1722 г. по указанию Петра I был отменен. 

Второй раз передача части мглинских горожан в ранговое владение случилась в 1740 году, когда полковой судья Андрей Рубец получил универсал на уряд судейства полкового в местечке Мглине, «за городом на подворках, 30 дворов посполитых в едном местцу, кроме знатнейших мещан и таковых людей, кои бы купечеством и другим знатным промыслом бавилися». Отдача мглинских мещан в ранговое владение была первым случаем, когда старшина попробовала наложить руку на горожан. Однако мглинские мещане, опираясь на грамоту о Магдебургском праве царя Алексея Михайловича 1666 г., очень скоро выхлопотали отмену этого универсала.  

Во время Северной войны со Швецией войска Карла XII в 1708 г. подошли к городу, но не взяли его. Война нанесла мглинщине большой урон. В первой четверти XVIII века находился во владении А.Д. Меншикова; в 1760 подарен Елизаветой Петровной графу Разумовскому. До 1784, в связи с пограничным положением, управлялся комендантом.  

По ревизии 1723 года, в Мглине показано:  

• казаков - 130 дворов, в том числе не имевших скота,  пеших  73 двора;

• мещан:  «можнейших грунтовых» (имеющих пахотную и другую землю – Е. Л.)»  - 24 двора, «грунтовых средних» - 50 дворов, «безгрунтовых гендлиовых (торговых – Е. Л.)» - 17 дворов, бобылей - 70 хат;

• крестьян: Афанасия Есимонтовского - грунтовых 6 дворов и бобылей 17 хат; Алексея Есимонтовского грунтовых 2 двора и бобылей 11 хат, Михайла Турковского - грунтовых 4 двора, Владимира Романовского - бобылей 4 хаты и Петра Романовского - бобылей 3 хаты.  

По ревизии 1723 года в Мглине числилось всего 216 дворов и 122 бездворных хаты казаков и мещан, в том числе небольшое количество крестьян, принадлежащих Афанасию и Алексею Есимонтовским, Михайле Турковскому, Владимиру и Петру Романовским. Между дворами и хатами существовало принципиальное различие. К дворам причислялись богатые хозяйства, в каждом из которых в нескольких домах жили родственники одной семьи. Бездворные хаты - это бедные семьи, не имевшие полевой запашки, а лишь огороды. 

Во второй половине XVII в. ремесленники Малороссии стали объединяться по специальностям в цеха. Цеховая организация заботилась о сбыте изделий, боролась с конкуренцией, отстаивала цеховые привилегии, рассматривала мелкие споры. Каждый цех составлял братство – объединение национально-религиозное и общественное малороссийских мещан. Братства имели свои значки (цешки), цеховые знамена. Они участвовали в управлении цеховым имуществом, покупали братские дома, в которых проходили заседания и праздничные мероприятия – братчины.  При церквах братчики открывали школы и богадельни. Цеховое устройство в городах Стародубья существовало до середины XIX в.  

Главными ремеслами в Мглинской сотне в 1654 г. были – 130 сапожников, 110 портных, гончаров 80, кузнецов 45, трепальщиков пеньки 120. В 1718 г. в Мглинском магистрате были представлены такие цеха – шевский (сапожный), кравецкий (портные), ковальский (кузнецы), калачницкий. В состав братства этих цехов входили следующие жители Мглина. 

Цех шевский – 35 мастеров: 

Грицко Сипатий цехмистр; Андрий Шостаков; Отрох (Кгой?); Иван Ишутка; Иван Сипатий; Павел Ковбаса; Ларка Петушок; Гришка Двалобий; Иван Петушок; Яков Сукач; Хома Сипатого; Максим Каврига; Гаврило Боровик; Сава Шостаков; Петрок Белянинов; Исак Галабурда; Лукян Репня; Андрий Кричавец; Михалко Швец; Веремий Швец; Гришка Репнин; Прохор Правдин; Гришко Макаров; Федос Писенчин; Федор Варикишин; Андрий Ляшок; Силка Цакун; Михал Кожемякин; Михайло Лялицкий; Кондрат Нетяговский; (Опанас) Шаповал; Гараско Мигал; Яким зять Опанасов; Федос Коз(ус)ов; Кондрат Болозя. 

Цех кравецкий – 44 мастера:  

Охрим Юрков цехмистр; Василь Бобоша; Павел Бобоша; Давыд Лабус; Ониско Блудинкин; Лаврин Блудинкин; Гришка Блудинка; Семен Иванов; Тарас Картавого; Роман Зубар; Оноприй Тужиков; Семен Тужиков; Парфен Путриков; Гаврило Иванов; Васил Панушка; Артем Юрков; Лаврин Салуян; Иван Салуян; Гришка Худород; Куприй Худород; Логвин Босков; Никифор Босков; Гараско Монак; Алексий Билохвостик; Парфен Билохвостик; Федко Кравец; Гараско Данилов; Павел Чуханка; Захаря Иванов; Хрол Кравец; Прокоп Лопазенский; Федор Воловиченок; Федор Кгарлов; Кондрат Пирожников; Цит Сквирин; Андрос Бавтушка; Васил Микиткин; Иван Сидоров; Кондрат Запорожец; Никифор Пискунионок; Андрий Народа; Васил Куляшонак; Омелян Легасков; Левон Жаравон. 

Цех ковалский – 44 мастера: 

Иван Быховец цехмистр; Улас Моцпан; Иван Ярмолин; Панкрат Богданенок; Андрий Чаусовец; Гапон Лукянов; Левон Попович; Лукян Харин; Алексий Михайлов; Тишко Бондарев; Алексий Данилин; Гришко Гусак; Михайло Овсиевич; Гришко Котляр; Оникий Шаболда; Семен Лабика; Стефан с Велюхан; Федор Лукянов; Яков Алексиев; Гордий Чешуйковский; Тарас Ку(р)чицкий; Иван Циганок; Васко Чаусовец; Осип Жигаренок; Максим Оноприев; Опанас Лойко; Иван Лойко; Васко Поливич; Феско Кричавец; Опанас Король; Тимох Иванишкин; Кондрат Дуда; Корний Кричавец; Прохор Иллин; Федор Петраков; Илля Харитонов; Иван Ткач; Криштоп; Гаврило Харков; Петро Почепский; Матвий Бурого; Ларка Ветливский; Евдоким Бурделиов, Куприй Кондратов. 

Цех калачницкий, зрезницкий, олийницкий и музицкий – 39 мастеров: 

Алексий Лукашонок цехмистр; Андрий Деркач; Левон Созонов; Костюк Скоромного; Васил Сердюк; Опанас Марков; Кондрат Скоромного; Евдоким Батура; Осип Харин; Семен Стригин; Павел Пузанов; Илля Цибулский; Васил Сметанник; Семен Москаленок; Микитка (Зелободин?); Тимох Рижиков; Гришка Жирнов; Борис Борбашов; Гараско Домнин; Васил Макаров; Гришка Кедишев; Иван Кедишев; Иван Козмонок; Цит Лавринов; Михайло Сердюк; Иван Макаров; Дмитро Лукашонок; Иаким Сергиев; Исак Галабурда; Осип Семенов; Оноприй Грева; Ивка Овдиев; Петрок Пятница; Иван Ясечков (Гасечков?); Гаврило Кедишев; Семен Микиткин; Тихон Олийник; Андрий Олийник; Иван Халупка. 

Таким образом, в 1718 г. всего в Мглине цеха объединяли 162 мастера.  

С образованием в 1781 году Новгород-Северского наместничества Мглин становится его уездным городом. В 1782 г. Петербургской комиссией по делам строений для Мглина был разработан «геометрический план» города, который является одним из первых известных документов, дошедших до нас. Особый интерес представляет изображение на этом плане ранее построенной крепости г. Мглина на Воздвиженской горе.

 

 

 

Геометрический план центральной части г. Мглина, 1782 г. 

A – Соборная Воскресенская церковь; B – Церковь Николая Чудотворца; C – Воздвиженская церковь; D – Комендантская канцелярия; E – Присутственные места; F – Ангары для вещей и соли; G – Духовное правление; H – Торговые лавки; I – Кузницы; K – Церковь Успения Пресвятой Богородицы; L – Лавки, съестные припасы; M – Городовой магистрат; N – Спасо-Преображенская церковь; O – Богадельни; R – Вновь назначенные вероятные места для постройки  

В описи 1781 г. сообщается – "Мглин положение имеет: крепость - на возвышенном несколько месте, а предместье - на низком месте; от запада при речке Судинке крепость сего города обнесена земляным валом, уже обветшалым. В сем городе: церквей деревянных пять; сотенное правление в казенном деревянном доме; магистрат в казенном же деревянном доме. <…> Торговыхъ лавокъ: обывателями на городской земле состроенныхъ –  четырнадцать, дворянскихъ пять, купеческихъ три, мясныхъ десять. Богаделень две. Кузницъ пять. Котлярень две. На предместьи въ части называемой Спаской небольшой садъ городской, съ деревьями: яблоневыми и дулевыми, и съ огородомъ, отдаваемой отъ городской думы въ оброкъ». 

Из этих описаний видно, что в облике города решающее значение имели его оборонительные сооружения (крепость) и церкви. Крепость имела форму неправильного многоугольника, два бастиона и четыре въезда по сторонам света. Крепость окружена «со всех сторон предместьем, разделяющимся на четыре части, называющимися: первая Заровское, вторая Слободское, третья Спаская, четвертая Зарецкое». 

В 1782 г., на площади в южной части крепости, оставались две существовавшие церкви – соборная Воскресенская (A) и Николая Чудотворца (B), в северо-западной части – Воздвиженская (C). Все церкви деревянные.

 

 

 Воскресенская церковь г. Мглина позднее перенесенная в с. Новые Чешуйки, 1956 г. 

Остальная территория города сохраняла свою свободную, живописную планировку с ломаными и криволинейными улицами. Они образовывали разновеликие, неправильной формы кварталы, которые обступали крепость с севера и востока, распространяясь на юг до ручья Стряпчий (впоследствии Козинец) и перекидывались на западный левый берег Судынки, следуя вдоль реки и дорог – Стародубской и Суражской. 

У северо-восточного угла крепости, там, где сходились большая столбовая Смоленская дорога (ныне ул. Ленина), идущая с севера, и дорога из Почепа (ныне ул. Буденого), идущая с востока, сохранялась городская площадь с Успенской церковью (K) и городским магистратом (M). Вдоль юго-восточного и северного валов расширенная окружная улица выполняла роль торгово-складского центра города (F, L). 

Улица, ведущая от крепости на юго-восток, носила название Погарской (ныне ул. Первомайская); северо-западный луч начинался за крепостным рвом и назывался улица Заровская (ныне ул. Кирова). Существовал в г. Мглине и одноименный с этой улицей посад – Заровское, что и позволяет высказать гипотезу, что летописным двойником Мглина являлся Заров (Зарой), которую мы детально обсудили выше. 

Входящий в город с севера Смоленский тракт, обтекая крепость, спускался к речке двумя довольно крутыми извозами, пересекал Судынку по двум мостам и в центре Зареченской слободы сливался в одну улицу, выводящую на Стародубскую дорогу (ныне ул. Октябрьская).  

С юга к крепости выводила улица Спасская (ныне ул. Октябрьская), с запада через улицу Стародубскую дорога вела на Стародуб, а через улицу Суражскую (ныне ул. Ворошилова) и проулок Грезивский - дорога на Сураж.  

Застройка крепости и посада, включая церковные здания, была деревянной. Архитектурный облик Мглина определяла специфика торгово-ремесленного поселения - он формировался на контрасте одноэтажной, довольно плотной жилой застройки и вертикалей церковных зданий в центральной части города.  

Таким образом, архитектурный облик Мглина конца XVIII века определялся пятью деревянными церквами, земляным валом крепости, несколькими «партикулярными» деревянными строениями казенными и местной знати, а также фоном этих выделяющихся построек - одноэтажными домами центральной части и ниже расположенных по склонам предместий. 

Когда в 1796 г. была образована Малороссийская губерния, то была выполнена работа по описанию всех входящих в нее поветов (в том числе и Мглинского), опубликованное в виде документа «Топографiческое описанiе Малороссiской губернiи за 1798-1800 г.» за подписью губернатора Михаила Миклашевского.  

Этот документ содержит наиболее точную и полную информацию о древнем Мглине, включая описание укреплений детинца, строений внутри крепости, предместий города, типов его домов, профессионального и сословного состава его жителей. 

В г. Мглине этого времени находились партикулярные (частные, штатские, гражданские) дома: полковника Скорупы - о 5-ти покоях; магистрата Мглинского бургомистра Петровского - о 4 покоях; мещанина Григория Бузана - о 3 покоях; умершего протопопа Яновского - о 5 покоях.  

В соответствии с распоряжением царского правительства от 29 февраля 1700 года было утверждено новое деление малороссийского населения. В соответствии с ним жители Млороссии стали разделяться на категории: 

1. казацкая старшина или, другими словами, казацкая аристократия,

2. выборные казаки или компанейцы,

3. подпомощники,

4. подсоседки,

5. мещане (ремесленники и торговцы, поспольство или государственные подданные),

6. духовенство.  

Главной социальной категорией Малороссии остались казаки. Они   разделялись на выборных казаков или компанейцев, подпомощников и подсоседков. 

Выборные казаки (компанейцы) — зажиточная часть казачества, которая имела всевозможные казацкие привилегии, крепкие хозяйства, которая была   оставлена на полковой службе и являла собой вооруженную силу полка. Компанейцы, как и реестровые казаки во времена Польши, являли собой самое привелегированное сословие. И, хотя всякий подпомощник или мещанин мог стать   компанейцем, но для того, чтобы служить в конных компанейцах и выступать   в походы, нужно было иметь определенный достаток, чтобы закупать коней, оружие и все снаряжение для службы.  

Подпомощники - малоимущая, лишенная казацких привилегий часть казачества, поддерживающая своими средствами выборных казаков, которые несли   регулярную службу. Подпомощники помогали компанейцам провиантом и деньгами   на покупку коней, амуниции, одежды, ружья и на всякие военные потребности,   но только для дальней службы и не каждый год. Кроме того, подпомощники   давали провиант и фураж армейским полкам, поставляли фуры  и принимали   участие в работах для государства. Другие вместо денежной подмоги и   провианта работали на старшину: возили их сено и дрова и были у нее   погонщиками. Когда было нужно, из более более богатых подпомощников   выбирали компанейцев. Подпомощники не только помогали компанейцам, но   нередко и замещали их в походах. Посылали подпомощников и во всевозможные походы вместо выборных казаков, но они шли туда иногда без оружия,   потому что лучше владели ралом, чем саблей. В каждом полку подпомощников   было в пять-шксть раз больше, чем компанейцев. 

Подсоседки - наиболее обеднелые подпомощники, которые не имели своих   хозяйств и должны были работать в чужих хозяйствах. 

Подсоседок — это название категории обнищавшего крестьянина Малороссии, который не имел собственного хозяйства и жил в чужих дворах, «в соседях». В зависимости от того, в чьих дворах они жили, подсоседки были панские, старшинские, монастырские, казацкие и тому подобное. Подсоседками преимущественно становилась сельская беднота, крепостные крестьяне, разоренные и обедневшие крестьяне. Выходом из трудного положения для крестьян было подсоседство. Подсоседок покидал свой дом или продавал его и поселялся в свободной хате господина, казака, или мещанина. За дом подсоседок расплачивался деньгами или личным трудом. Никаких договоров с хозяином такой крестьянин не заключал. Подсоседки были свободны от любых повинностей, и жили с заработанных средств. Таким образом, подсоседок получал большую свободу действий и большую плату за свою работу. Подсоседкам было легче жить у казаков, поскольку последние всегда ходили в походы. 

Существовали группы подсоседков, которые имели свои дворы, но были лишены пахотной земли или были неспособны ее обрабатывать. Иногда подсоседками становились состоятельные казаки и мещане, которые пытались избежать уплаты государственных налогов и отбывания военной службы. В 1734 году подсоседков приравняли к другим податным категориям населения. После юридического оформления крепостного права в Малороссии (царский указ от 3 мая 1783) большинство подсоседков было закрепощено. 

Прежние казаки городовой службы, которые проживали в городах и занимались   разными промыслами, ремеслами, торговлей и земледелием, были отнесены к мещанскому сословию, среди которых выделялись цеховые и «пашенные крестьяне».   Во главе мещан стоял выборный войт, а во главе цехових – цехмейстер. К этому   же состоянию принадлежало посполитство.  Слово происходит от «посполитый» — общий, обычный. Посполитство (посполитые или подданные «пашенные крестьяне») разделялись на отдельные группы. Это и крестьяне свободных военных   сел и слобод, и ранговые, монастырские или частновладельческие (барские,   «владельческие крестьяне»). Состав различных сословных групп жителей г. Мглина в 1781 г. представлен в таблице.  

Категории жителей, число дворов и хат г. Мглина в 1781 г.

 

 

Таким образом, в составе жителей г. Мглина 1781 г. было зарегистрировано пять категорий – казаки, подпомощники, мещане, подсоседки и духовенство. Всего в 1781 г. в г. Мглине было отмечено: казаков – 321 двор с 356 хатами; мещан – 146 дворов (150 хат); подсоседков – 57 дворов (59 хат) и 65 бездворных хат.  

Некоторые из жителей Мглина занимались хлебопашеством, ремеслом (портные, кузнецы, сапожники, ткачи рукоделие). Главным занятием жителей города была торговля пенькою и конопляным маслом, которое они продавали купцам, приезжающим из Ржева, Смоленска и Калуги купцам, а иногда и сами поставляют к Санкт-Петербургскому и Рижскому портам. Кроме того, покупая в Лубенском, Прилуцком и Нежинском полках табак, продавали его в городах Смоленского наместничества. В этих же полках покупали рыбу и соль, продавая их на мглинских ярморках, которых в году было три: первая – в день Троицын; вторая – 6-го августа; третья – в третью неделю Великого поста.  

На этих ярморках мглинские купцы и мещане торгуют дегтемъ, солью, стеклом, табаком, железом, свежей и вяленой рыбой, горячими напитками, виноградным вином, водками, овсом, сеном, съестными припасами, пенькою, конопляным маслом и другими мелкими изделиями. На эти ярморки приезжали также купцы с товарами из Чернигова, Стародуба, Почепа и Погара. 

У жителей города было достаточно огородов, где они сеяли огурцы, петрушку, постернак, лук, чеснок, бобы, горох, капусту, свеклу, морковь, репу и пшеницу. При многих домах имелись иррегулярные сады, с яблоневыми, грушевыми, сливовыми и вишневыми деревьями, плодами которыхдовольствовался весь город, без недостатка. 

При открытии наместничества в г. Мглин оказалось, что присутственных мест в нем разместить негде и требуется дополнительное строительство. Как строились нужные для этого здания, видно из следующего  ордера, который дан был 23 сентября 1781 года тогдашним стародубским полковником Яковом 3авадовским мглинскому сотнику Павлу Покорскому.  

«Для построения в городе Мглине значащагось по плану публичного корпуса, ордером от меня предложено господину сотнику второпочепскому Аршукову, чтобы он совокупно с вами, розвел место возле сотенного правления и заложил фундамент. Предлагаю ж и вам сим по заложении того корпуса, стараться как возможно наискорее отстроивать оной в рассуждении, что уже осеннее время наступило. А плотников для того строения отыскать вам в сотни вашей сколько возможно побольше; а когда в сотни вашей недостаточно, то потребовать и от магистрата тамошнего. К сему строению употребить вы можете и атамана сотни вашей Кореневского и из других надежных старшин или значковых товарищей, для присмотру за работниками. По разводу места, ежели надобно будет снесть сотенное правление, то требовать для оного квартиру от тамошнего магистрата». 

 

Центральгая часть г. Мглина сегодня

  Село Белогорщь 

Карта-схема с. Белогорщь

Село Белогорщь поселено слободой Николаем Абрамовичем при речках Тросна и Кужелевке. В Инвентаре Мглина 1650 г. в Белогорще отмечены всего четыре двора, которые были освобождены от податей:

Лукьян войт (Lukian Woyt), Кузьма Верховенок (Kuzma Wierhievenok), Васька Дударь (Wasko Dudar), Гришка Щевк (Hryszko Szczewc).

Так как слобожане освобождались от податей на срок не более 8 лет, то наиболее ранней датой основания Белогорщи может быть только 1642 год.

После поляков Белогорщь запустела, но значилась в числе имений Бороздн до Петра Рославца, который вновь заселил Белогощь. С 1672 до 1687 годов село оставалось свободным до Мазепы, отдавшего его почепскому сотнику Иосифу Мартыновичу, после которого стародубский полковник Михаил Миклашевский людей села принудил к своему послушанию.

В 1709 г. шесть дворов Белогорщи были отданы бунчуковому товарищу Афанасию Покорскому, «за его войсковие служби и за понесенное во время нашествия шведского разорение». Затем Белогощью "насилием своим завладел был судия Чарныш; только он оттоль выгнан указом гетмана Скоропадского и после его, превернено тое селце Белогоща Покорскому, во владение по-прежнему".

Вот как история с. Белогорщь была рассказана старожилами 29 сентября 1729 года во время проведения в Малороссии Генерального следствия.

«Въ полковой Стародубовской канцеллярии о селцу Бѣлогощи, въ сотнѣ Мглинъской найдуючомъ ся, того ж селца жителѣ, именъно Степан да Иванъ Тиосы и Костя Малѣевъ, под потераниемъ своего имѣния сказали, что оное село Бѣлогощу за владѣния полского осажовавъ слободою полъекий шляхтичъ Николай Абрамовичъ и было въ собственъномъ владѣнии того Абрамовича; а по изгнаний поляковъ зъ Малой Россiи была оная Бѣлогоща въпустѣ; а хто имѣлъ ли тамъ владѣние оны це вѣдают, толко вѣдают тое, же тую Бѣлогощъ въ жило осадилъ бывший полковникъ стародубовский Петро Рославець при гетманѣ Самойловичѣ не на уряд який и не на ратушъ, токмо для своего владѣния, якъ и ииротчие владѣлци; послѣ Рославця зоставала Бѣлогощъ навакансѣ, без владѣлца въ волѣ гетманъекой и въ войсковой дирекции; по нѣкоемъ же времени за гетманства Мазепиного было оное село во владѣнии Иосифа Мартиновича, бывшого сотника почеповского, не на чинъ такожде, понеже село Бѣлогоща въ сотнѣ Мглинской, а не въ Почеповской найдует ся; послѣ же оного Иосифа Мартиновича Бѣлогощъ знову, якъ и прочие вакансовие села по обыкновению малороссийскомъ найдовала ся вакансовое въ диспозицiи войсковой, которого тогдашний стародубовскый полковникъ Михайло Миклашевский не по дачамъ гетманскимъ, но яко вакансового села уживалъ къ своему послушенству; а по Миклашевского смерти въ Шведщину од гетмана Скоропадского надана унѣверсаломъ въ владѣние пну Афанасию Покорскому; и въ томъ селѣ толко имѣет ся пят чвертокъ въ пустоши войсковых, а протчие кгрунта и дворы, поля, сѣнокосные кгрунта и всякие бѣлогощанские обрубние угодия его пна Покорского сут купленные; тимъ же селомъ насилиемъ своимъ завладѣлъ былъ и судиа Чарнишъ, толко онъ одтоль вигнань указомъ гетмана Скоропадского; а послѣ его привернено тое селце Бѣлогоща пну Покорскому во владѣние по прежнему, которимъ онъ и до ннѣ владѣетъ. К сей сказъци по прошению старожиловъ села Билогощи, Стефана да Ивана Тясовъ и Костѣ Молѣева, вомисто ихъ руку приложилъ Ивань Колчевъский значковий товариша полку Стародубовъского».

Покорский значительно расширил свои владения в Белогорще, скупив другие дворы, а также сенокосные земли. По Генеральному следствию о маетностях

«всякие угодья на урочищах: Скрипячом, на Избищу, на Будилове, на Граничной, на Полионце, на Миколшом ручаю, на Лубенцу, на Дудоровом логу, на Ивановом бору, на Кужелевци, на заимищу Белогощанском, на займищу Яловой Колоде, Унецком, на займищу Усудинки», которыми Покорский по восьмому пункту владеет, «а к ратуши оное село и не на який уряд не надлежало и не надлежит; дворов в нем 26».

По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков нет; крестьян Афанасия Покорского грунтовых - 10 дворов, бобылей 21 хата. По восьмому решительному пункту Генерального следствия в 1730 г. с. Белогорщь осталось во владении Покорских.

В 1781 году была отнесена к Стародубскому повету Мглинской сотни. По переписи Новгород-Севесрского наместничества в Белогорще было зарегистрировано 23 двора и 24 хаты подданных мглинского сотника Павла Покорского и его братьев.

Категории жителей, число дворов и хат с. Белогорщь в 1781 г.

 

 

 

Храм Покрова Пресвятой Богородицы в с. Белогорщь

В селе Белогорщь с начала XVIII столетия находился храм в честь Покрова Пресвятой Богородицы. Но в 30-е годы прошлого века его разрушили. О храме остались известны совсем скудные сведения и не сохранилось его фотографии. Было принято решение воссоздать святыню. Храм построен в неорусском стиле. За образец, по словам брянского архитектора Александра Перова, был взят храм в селе Страшевичи Жирятинского района. Строительство Покровского храма было осуществлено на средства Виктора Михайловича Тимощенко в течение трех лет.

Село Великая Дуброва

  

 Карта-схема с. Великая Дуброва

Великая Дуброва расположена при р. Лопазенке, лежит в чистых полях, на косогорах. Вероятно, поселена в первой четверти XVII в. – в 1650 году в селе насчитывалось лишь 9 домовладельцев, принадлежащих Николаю Абрамовичу:

Севостьян Рыжий (Sowostian Ryzy), Семен Иллюшин (Siemien Illuszyn), Ильюща Корзенов (Illusza Korzeniow), Яшка Зябрик (Jacko Zubryk), Васька Новик (Wasko Nowik), Данила Чечун (Danilo Czeczun), Андрей Лух (Andrzey Lu), Михаль Гирей (Mial irey), Кондрат Климов (Kondrat Klimow)

Васильевская церковь села упоминается с 1683, деревянная, закрыта в 1930, не сохранилась. Перестроена и перенесена на другое место в 1747 году полковым есаулом Михаилом Федоровичем Лишиным.

С началом антипольского освободительного восстания и в течение последующих десятилетий, значительное количество жителей села записалось в казаки. С образованием Стародубского полка, село вошло в состав Мглинской сотни. Уже к 1723 году казацкое население Великой Дубровы составляло 37 дворов, входивших в Высокский казацкий курень (18 казаков), возглавляемый в 1731 году атаманом Тимофеем Лишнем.

По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 37 дворов и стрельцов 2 двора; крестьян ратуши грунтовых 19 дворов, бобылей 6 хат.

До 1730 г. находилось в ведении мглинской ратуши, когда Апостолом отдано во владение мглинскому сотенному хоружему Мартыну и "товариству" сотни Тимофею и Денису Лишням:

«просили нас Мартин, хоружий сотенный мглинскнй, да Тимофей и Денис Лишне, товариство сотне тамошней, о наданне себе за служби войсковия села войскового свободного, прозиваемого Великой Дуброви в сотне Мглинской обритаючогося, в котором имеет ся поля пахатного полсеми чвертки. Мы прето гетман, респектуючи на войсковие помянутого Мартина Лишня, хоружого сотенъного мглинского, службы, а да такових же служб так в нем самом, яко и в братах его Тимофею и Денису усмотривая способност, преречоное село Великую Дуброву з пахатним полем надаем им Мартину, Тимофею и Денису Лишням, зачим абы в заживанню оного села и в отбиранъню надлежащих користей, нехто не чинил им препятствия; посполитие же люде в том же селе мешкаючие (опроч козаков при своих волностях непорушно зоставати имеючих) отдавали б им же надлежащее послушенство и повинность, мети хочем и реиментарско приказуем».

С этого времени Лишины на долгое время стали основными владельцами великодубровских крестьян, а их наследственную линию в селе продолжил Тимофей Лишень. В 1720-х годах он занимал уряды наказного мглинского сотника и городового атамана, а в 1756 году получил звание войскового товарища. От Тимофея Васильевича великодубровская собственность перешла к его старшему  сыну Федору.

Начав службу в 1736 году значковым товарищем Стародубского полка, к 1746 году Федор Лишин получил должность полкового комиссара при Астраханском драгунском полку, а в 1757 году стал войсковым товарищем. Федор Тимофеевич жил в селе Нивное и вместе с женой Аленой Григорьевной имел пятерых сыновей, двое из которых унаследовали его собственность в Великой Дуброве. Согласно переписи 1781 года, Федору Тимофеевичу и его сыновьям, полковому есаулу Михаилу и поручику Степану Лишиным, раздельно принадлежало 68 великодубровских дворов.

В 1781 г. в Великой Дуброве жиди – один бунчуковый товарищ, один войсковой товарищ, два попа, два церковника. Со временем, многие казацкие семьи обеднели, попав в подсоседки к владельцам или более состоятельным родственникам. Это привело к тому, что к 1781 году количество сельских казаков, по сравнению с 1723 г., уменьшилось вдвое, а численность крестьян, наоборот, возросла. В XVII-XVIII веках в Великой Дуброве жили также стрельцы, занимавшиеся промыслом птицы для гетманского стола.

Категории жителей, число дворов и хат с. Великая Дуброва в 1781 г.

 

 

Село Великая Дуброва сегодня

Деревня Велюханы

  

 

Карта-схема д. Велюханы

Деревня Велюханы возникла при реке Воронусе, упоминается с 1617 года как существующий населенный пункт, с 1632 – село. При поляках принадлежало Николаю Абрамовичу. В 1650 г. в селе Велюханы насчитывалось 19 дворов, владельцами которых являлись:

Васька войт (Wasko woyt), Тимох Москаленок (Cimo Moskalonek), Дашко Москаленок умер (Daszko Moskalonek pomar), Алексей умер (Olexiey pomar), Ивашка Чечель (Iwaszko Czeczel), Савка Жакуш (Sawka Jakusz), Карп (Karp), Корней Подымщиный (Korniey Podymszczyny), Иван Борщевский (Iwan Barszczewski), Федор Козинец (Fiedor Koziniec), Иван Шиш (Iwan Szysz), Васька Иванов (Wasko Iwanow), Богдан Микитич умер (Bohdan Mikiticz pomar), Ефим (Iowim), Олисей Михайлов (Olisiey Mialow), Левон Михалков (Lewon Mialkow), Кондрат Мельник (Kondrat Mielnik), Тимох Шипик (Cimo Szypik), Федор Шипик (odor Szypik)

В 1723 году в Велюханах жили стрельцы, пороховники и подсоседки. По первой переписи Малороссии 1723 года в Велюханах – казаков 10 дворов, стрельцов - 6 дворов и пороховников - 5 дворов; крестьян ратуши грунтовых 7 дворов, бездворных – 8 хат.

Жителей, владевших стрелецким искусством, называли стрельцами. Записавшись после изгнания поляков в казаки, они несли стрелецкую службу, занимаясь промыслом на зверя и птицу для гетманов и сотенной старшины. Стрельцам необходим был порох.

И есть сведения, что в 60-х годах XVII века в Стародубский полк вызывали из Литвы людей, умеющих изготовлять порох. Затем из среды стрельцов в мглинской сотне выделилась группа пороховиков, занимавшаяся изготовлением пороха не только для своего полка, но и для генеральной войсковой артиллерии.

Порох изготовляли на пороховом заводе, установленном около Велюхан в хуторе Портники, упомянутом в этой связи во второй половине XVIII века. Из среды стрельцов выделились и «бобровники», промышлявшие на бобров, водившихся в Ипути и Воронусе.

Со второй половины XVII века по 1781 входила в Мглинскую сотню Стародубского полка – частично казацкое поселение, частично во владении мглинской ратуши.

В 1781 году по распоряжению графа Румянцова, перед открытием наместничеств, было сделано статистическое описание Малороссии, по которой числилось казаков 34 двора, 41 хата, бездворных 3 хаты и стрельцов 27 дворов, 28 хат; крестьян подсоседков разных владельцев 6 хат.

Категории жителей, число дворов и хат с. Велюханы в 1781 г.

 

 

 

Деревня Велюханы сегодня

Село Вормино 

 

 

Карта-схема с. Вормино

Село Вормино известно по летописи с 1142 года. Возникло оно в труднодоступном месте на обрывистом левом берегу реки Ворминки. Особый интерес у села Вормино представляет комплекс археологических памятников — городище, селище и курганный могильник. Памятники идентифицируются с древнерусским летописным городом Ормино.

Городище расположено в центре села, в урочище Церковная гора, на узком мысу левобережной террасы реки Ворминка. Форма близка к овалу, размеры 62 на 34 метра. С напольной стороны городище укреплено двумя валами и рвом, причем внутренний вал достигает высоты 6 метров. Еще один вал перекрывал площадку в мысовой части.

Место это теперь называют Церковная или историческая гора. Северная и западная стороны горы крутым выступом упираются в реку Ворминка. Ее южная сторона, тоже возвышенная и крутая, защищена от нападения врагов зыбкой трясиной и подземными ключами. Только с восточной стороны гора не имеет естественных препятствий. Поэтому с восточной стороны она была укреплена искусственным рвом и земляной насыпью в виде крыши с двумя фронтонами, хорошо заметными и сейчас. Все укрепление обставлялось бревнами и служило убежищем для населения, когда возникала опасность нападения.

После Доулинского перемирия в 1619 году Стародубщина отошла к Польше, на захваченную территорию устремились польские паны, чтобы завладеть крупными имениями. Во время польского владычества Вормино принадлежало Абрамовичу и числилось как слобода, местечко новое. В 1650 г. в слободе Вормино насчитывалось 16 дворов, владельцами которых являлись:

Васька Лабан (Wasko Laban), Стрыха Оксион (Stryha Oxsion), Стефан Лютый (Stephen Luty), Андрей Тюз (Andrzey Czyz), Алексей (Olexey), Павел Криштофович (Pawel Krysztofowicz), Авдей с сыном Стефаном (Owdziey z synem Stephanem), Гришка Олисеёнок (Hryszko Olisieienok), Борис Волочник (Borys Wolocznik), Остап Мрозченок (Ostap Mrozczenok), Исак Ечмененок (Isak Jęczmienienok), Иван Мармошек (Iwan Marmoszek), Стефан Олесетенок (Stephan Olesietenok), Петрок Худолый (Pietrok udoly), Борис Конча (Borys Konicza), Жедзей Боланда (Jędrzey Bulynda)

После изгнания поляков с мглинской земли село преемственно переходило во владение мглинских сотников – Ивана Берло, Ивана Красного, Стефана Сейновича и Михаила Турковского.

За Турковским Вормино закреплено универсалом Мазепы 1706 г., в котором, в частности, читаем:

«симъ унѣверсалнымъ писаніемъ нашимъ ознаймуемъ, иж респектуючи мы гетманъ на вѣрніи ку нам так при боку ншомъ будучи, яко и на урядѣ сотницства мглынского зоставши въ войску запорожскомъ ронячіи услуги и подіймуючіи в походах военнихъ праци пна Михайла Турковского, сотника мглынского, до которих и впредъ заохочуючи его, а надто уважаючи, же служачи онъ зичливе его царскому прсвтлому влчству и намъ гетманови, на его ж монаршой и нашой служби, попал ся был в неволю непріателскую шведскую и через долгое время оную терпѣлъ, надаемъ ему село, прозиваемое Ворминъ въ полку Стародубовскомъ, въ сотнѣ его ж Мглынской лежачое, и сымъ унѣверсаломъ нашимъ ствержаемъ, позволяючи од посполитих тамошних жителей всякій обыклій повинности и послушенства одбирати до ласки войсковое»

Как и остальные мглинские сотники Михаил Турковский начал скупать земли края и, пользуясь своими связями с генеральной старшиной, оформлять универсалы на свои приобретения. Так, 30 мая 1707 г. Михаил купил у знатного войскового товарища Стефана Сейновича млин в с. Вормино, на речке Ворминке с вальнею, двором и двумя огородами.

После измены Мазепы, Михаилу был выдан подтвердительный универсал нового гетмана Ивана Скоропадского, из которого мы узнаем, что Турковский получил:

«Ворминъ и половину села Чешуекъ з млыномъ в том же селѣ Чешуйкахъ на рѣчцѣ Судинцѣ о двох колахъ мучнихъ а третимъ валюшовимъ стоячимъ, а к тому куплею набутіе кгрунта, именно: в селѣ Ворминѣ хутор з млиномъ о двох каменяхъ з колом валюшовимъ, на рѣчцѣ Ворминъцѣ тамъ же найдуючій ся, z полями пахатними, сѣножатми и всѣми до того футора приналежними угодіами, такъже млынъ в Санѣках селѣ о едномъ колѣ млыновомъ, в селѣ Кипцяхъ тож о едном колѣ млиновомъ и часть в млинѣ Луцовъскомъ, и особливе в городѣ Мглынѣ двори, кгрунта пахатніе и сѣнокосніе зъ инними своими господарскими заводами мѣючи».

В конце своего универсала гетман Скоропадский приказывает, чтобы

«сотникъ мглынъский зъ урядом тамошнимъ не смѣлъ и не, важил ся ему пну Турковскому бъ владѣнію помененнихъ селъ, млынов и кгрунътов и въ одбираню з нихъ всяких обиклих приходячих пожитков найменшой чинити перешкоди и трудности, пилно варуемъ, Войты зас тих сел з посполитими, тяглими людми, особливе в селѣ Саннѣках скупленніе люде, абы попрежнему вшелякое подданническое ему пну Турковскому отдавали послушенство».

По первой переписи Малороссии 1723 года в Вормино у Турковского крестьян грунтовых, т. е. тягловых, обложенных налогами и всякими повинностями, 43 двора, бобылей 16 хат. Казаков нет, конечно, потому что все они были переписаны в крестьяне во время владения сотников. По восьмому решительному пункту Генерального следствия 1730 г. с. Вормино осталось во владении Турковского.

В 1750 году в Вормино была построена деревянная Вознесенская церковь (храм в селе существовал и ранее - вероятно, с середины XVII века); упоминается до первой половины ХХ века, не сохранилась.

В 1781 году у подполковника Максима Борковского в Вормино числилось 97 крестьянских дворов и 102 хаты. В 1807 году Вормино стало владением крупнейшего помещика Степана Лашкевича, а от него (после его смерти) снова вернулся к Борковским.

Пруд с. Вормино

 

Село Высокое 

Карта-схема с. Высокое

Поселение это возникло на реке Тезне, на ее правом возвышенном берегу. Может быть, поэтому и закрепилось за ним название Высокое. В 1650 г. в с. Высокое насчитывалось 22 двора, владельцами которых являлись:

Семен Москаль (Siemion Moskal), Корней Кознач (Korniey Koznacz), Илья Мовка (Illa Mowka), Андрей Чурак умер (Andriey Czurak pomar), Алексей Кукарека (Olexiey Kukareka), Гришка Горохов (Hryszko Horoow), Евдоким Горохов (Owdokim Horoow), Карп Каплан (Karp Kaplun), Юрка Каплунов (Jurko Kaplunow), Евдоким Баек (Owdokim Baiak), Иван Фозон (Iwan ozon), Карп Наливайко (Karp Naliwayko), Иван Глух (Iwan Glu), Иван Лукьянов (Iwan Lukianow), Исай Рыжий (Isay Ryzy), Юрка Кривонос (Jurko Krzywonos), Наум Шабанов (Naum Szabanow), Дмитрок Шабанов (Dmitrok Szabanow), Яшка Зуз (Jasko Zuz), Озар (Ozar), Федор Дудка лавник (Fiodor Dudka lawnik), Лешка Городков (Leszko Horodcow).

В 1717 году в письменных документах Высокое упомянуто селом. Значит, была уже в нем и церковь, до нас не дошедшая. Храм Николая Чудотворца каменной постройки известен с 1805 года. Расположен на краю села, на высоком мысу между двумя оврагами.

Церковь Николая Чудотворца с. Высокое, 2010 г.

Оригинальный памятник в стиле зрелого классицизма - восьмигранный купольный храм, центричность которого нарушает сильно развитая алтарная часть. Основной восьмерик имеет более узкие диагональные грани и выделенный аттиковый ярус, увенчанный граненым куполом с декоративным фонарем-четвериком и главкой.

После поляков село находилось в ведении мглинской ратуши до 1726 г., когда по указу Екатерины I, отдано было войту с. Пьяного Рога, Андрею Барановскому, за донос на солдата Семикова, выдавшего себя за царевича Алексея Петровича. По восьмому решительному пункту Генерального следствия 1730 г. с. Высокое осталось во владении Андрея Барановского.

Жили здесь тогда казаки, крестьяне ратушные и крепостные, принадлежавшие Подлузским, Есимонтовским и Романовским. Известно, что в 1717 году мглинский сотник Максим Борозна прикупил лесное урочище Подлузского, жителя села Высокое, а в купчей 1718 года сказано, что пан Максим Борозна у войта села Высокое Подлузского купил бортных дерев — 11 с тремя пчелиными семьями за 10 копеек.

По первой переписи Малороссии 1723 года было зарегистрировано – казаков 16 дворов и стрельцов 3 двора; крестьян ратуши грунтовых 11 дворов, бобылей 7 хат, крестьян бывшего мглинского войта Петра Подлузского грунтовых 3 двора, бобылей 3 хаты, крестьян Алексея Есимонтовского бобылей 2 хаты и крестьян Владимира Романовского бобылей 2 хаты.

Со второй половины XVII века по 1781 село Высокое входило в Мглинскую сотню Стародубского полка. В селе существовал казацкий курень, который с 1718 г. возглавлял атаман Тимофей Лишень (38 казаков), а в 1731 г. в курене с тем же атаманом насчитывалось 59 казаков сел Высокое, Лопазны и Великой Дубровы.

В XVIII веке в селе имелись кустарно-производственные участки труда: мельницы мукомольни - 2 водяных и 4 ветряных; развитое пчеловодство; одна винокурня - делали плодово-ягодное вино; четыре цегельни по изготовлению кирпича и его обжигу; две маслобойни, где делали масло конопляное, льняное и подсолнечное; две шерстобитки.

Кустари занимались обработкой и выделыванием шкур животных, шили одежду и обувь. В селе в нужном количестве имелись специалисты: кузнецы, плотники, столяры, печники, бондари и т.д. Уделялось особое внимание животноводству и полеводству. Сеяли картофель, рожь, пшеницу, овес, просо, гречку. Но особое внимание уделялось культурам льну и конопле, так как волокно этих культур пользовалось большим спросом.

В 1781 году в с. Высокое, перед открытием наместничеств, числилось – казаков 9 дворов, 10 хат и стрельцов 5 дворов, 5 хат; крестьян Михаила, трех Федоров и Андрея Лишней 39 дворов, 40 хат и бездворных 3 хаты.

Категории жителей и число дворов и хат с. Высокое в 1781 г.

 

 

 

Школа с. Высокое, весна 2010 г.

 

Старый Дроков

 

Карта-схема с. Старый Дроков

Село Старый Дроков при реке Ипуть впервые упоминается в конце XIV века, поселено, вероятно, одновременно с Мглином и Поповой Горой. На северной окраине деревни, на высоком правом берегу реки Ипуть, существует городище. Его овальную (50 на 40 метров) площадку с трех сторон защищают глубокие овраги. Высота над уровнем реки 20 метров. С южной стороны площадка укреплена двумя валами и рвом. Высота внутреннего вала до 3 метров, внешнего 1 метр, глубина рва от вершины внутреннего вала 6 метров.

Культурный слой содержит отложения эпохи железного века (юхновская культура) и древнерусского (ХII-ХIV века) времени. Найдены обломки лепной керамики юхновской культуры и гончарной древнерусской. Поблизости расположено синхронное селище. Памятник обследован Ф.М. Заверняевым, В.А. Падиным и В.И. Кулаковым. Здесь, по-видимому, находился древнерусский Дроков, упомянутый в «Списке русских городов» конца XIV века.

С конца XV века Дроков принадлежит Мстиславльскому княжеству, с 1496 - центр наместничества в составе Великого княжества Литовского. В 1503 году Дроков был уже центром особой волости. При поляках Дроков был таким же городком, как и Мглин, и принадлежал, вместе с последним, Николаю Абрамовичу. По описи 1654 года, Дроков упоминается с Успенской церковью: "в местечке Дрокове на посаде поставлена церковь древеная во имя Успения Богородицы. А острожка в том местечке нет, толко старое городище; осыпь земляная на горе".

В 1650 г. в «местечке» Дроков насчитывалось 53 двора, владельцами которых являлись:

Лешка Кошка (Laszka Koska), Федор Миненко войт (wiedor Minienko woyt), Стефан Грибов (Stephan Hrybow), Симеон Новоселец (Siemein Nowoselec), Павел Новосек (Pawel Nowosek), Гика Махраков (ika Mahrakow), Кочан Богдан (Koan Bohdan), Каря Печатник (Kary Pieszetnik), Кузьма Мясник (Kuzma Misnik), Денис Коваль (Dzienis Kowal), Якуб Пясоцкий (Jakub Pusocki), Васька Макряков (Wasko Makrekow), Федор Комза (wiedor Komsza), Сухорабский (Suorab/ski), Максим Могилевич (Maxim Mohilewiec), Гришка Швец (Hryszko Szwiec), Сенька Коваль (Sienko Kowal), Лычин Симеон (Lytczin Siemion), Игнат Грибалонек (Ihnat Grybalonek), Гаврило Зачинок (Hawrylo Zaczynok), Атроох Привал (Atrooh Prywal), Мартынова Грантова (Marcinowa Grunciowa), Лазука Матвеевич (Lazuka Matwieiewicz), Иван Пирожник (Iwan Piroznik), Лапенок Охсейко (Lapinek Ohsieyko), Отец священник Леон (Ociec swieszczenik Leon), Тит Мароженик (Cit Marozinek), Клим Маска (Klim Mąska), Авсей Васильевич (Amwsiey Wasilewicz), Ермола Мокрак (Jarmola Mokrak), Иван Кабул (Iwan Cybul), Васька Высокий (Wasko Wysocki), Иван Кабул (Iwan Cybyl), Иван Лапицкий (Iwan Lapicki), Дорофей Дьяк (Dorofiey Dziak), Игнатова вдова (Ihnatowa wdowa), Павел Котенок (Pawel Kocienek), Стефан Хаски (Stephan Haski), Федор Высоцкий (wiedor Wysocki), Жевка Нимеровка (Jewka Niemierowka), Данило Климчун (Danilo Klemczyn), Гаврила Мокрак (Hawrylo Mokrak), Прокоп Матвеёонок (Prokop Macwieienok), Симен Немиренок (Siemion Niemierynok), Федор Гайдученок (Fiedor Hayduczonek), Матвей Мокалевич (Matwiey Mokalewicz), Степка Харченок (Stepka Harczynek), Наум Хурченок (Naum Hurczynek), Васька Атрахов (Wasko Atraow), Савка Красный (Sawka Krasny), Степан Атразонек (Sciepan Atrazonek), Иван Шотобод (Iwan Szotobod), Емельян Колесник (Omelian Kolesnik).

Мглинская икона Божией Матери

 

В конце февраля 1664 года, когда польский король Ян Казимир «ишол в угомонище Слеще, межи Дрокова и Нивного», недалеко от места сражения польского короля с русскими войсками под предводительством князя Ивана Борятинского была обретена икона Богоматерь Одигитрия.

По изгнании поляков, Дроков находился в ведении мглинской ратуши, пока земли дроковских крестьян не были скуплены местной старшиной. В 1654 г. Дроков оставался «местечком» и центром особой Дроковской сотни, в которой сотником тогда был Тимофей Грибенок.

Вскоре Дроковская сотня была присоединена к Мглинской сотне, а Старый Дроков с XVIII века, утратив свой храм и статус «местечка», стал числиться деревней. В период Гетманщины Дроков становится владением Есимонтовских, Искрицких, Чернявских и других.

После изгнания поляков в селе существовал казацкий курень, который с 1718 г. возглавлял атаман Хирса Деруженок (22 казака), а в 1731 г. – атаман Петро Калига (27 казаков).

По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 8 дворов и бобровников 1 двор; крестьян ратуши грунтовых 3 двора, бобылей 4 хаты, крестьян Алексея Есимонтовского грунтовых 6 дворов, крестьян "отца Афанасия, священника дроковского" бобылей 1 хата и крестьян пана Ивана Чернявского, "на купленных его кгрунтах живут сии люде", 4 двора.

В 1781 году в с. Старый Дроков числилось лишь 3 двора казаков, а также 14 дворов и 18 хат крестьян подсоседков Искрицкого, Есимонтовского и Чернявских.

Категории жителей и число дворов и хат с. Старый Дроков в 1781 г.

Река Ипуть

Новый Дроков

Карта-схема с. Новый Дроков

Село Новый Дроков при речке Рамонке, вероятно, возникло в первой половине ХVII века. В Инвентаре волости Мглина нет пряямого разделения представленных там домовладельцев, как относящихся к Новому Дрокову. Однако внимательный анализ последущей эволюции поселений, указанных там как относящихся к волости Дрокова, с высокой степенью достоверности позволяет их разделить на две части: домовладельцев с. Нивное (три двора) и домовладельцев поселения, которое в дальнейшем стало называться Новый Дроков (34 двора). Так, уже в 1729 г. в селе Новый Дроков упоминается Никольская церковь, строительство которой было целесообразно лишь при наличии достаточного числа жителей.

В соответствии с этим, в 1650 г. в с. Новый Дроков располагалось 34 двора, владельцами которых являлись:

Андрей Циронек (Andrzey Vcieronek), Аниска Атрахимович (Anisko Atraimowicz), Марко Кузьма (Marko Kuzma), Гордей Корнеев (Hordziey Kornieiow), Працко Корнеев (Pracko Kornieiow), Сидор Фоцко (Sidor ocko ), Гришка Зима (Hryszko Zima), Васька Ламарь (Wasko Lamar), Мартин Лахутин (Marcin Laucien), Василь Овчинок (Wasil Owczynek), Макар Овчинок (Makat Owczynek), Макар Тюхтин (Makar Ciucin), Ермола Тюхтин (Jarmola Ciucin), Апонас Ивашко (Apanas Iwaszko), Петр Костин (Piotr Koscin), Хравн Кости (rawn Kosci), Фома Сухоранек (oma Suoranek), Парфен Олейник (Parfien Oleynik), Левон Колесник (Lewon Kolesnik), Лешка Кардаш (Lucko Kardasz), Максим Процка (Maxim Procka), Улас Тимох (Ulas Cimo), Мамон Романович (Mamon Romanowicz), Сава Стекъевич войт (Sawa Steckiewicz woyt), Филька Черякин (Filka Czeraykin), Ананий Кравец (Ananien Krawiec), Павел Коваль (Pawel Kowal), Веремьев (Weremiey), Аниска Евдоким (Onisko Owdokim), Яшка Жуков (Jacko Szlukow), Трухан Шеволонек (Truan Szewelonek), Евсей Лыка (Awsiey Lysko), Борис Бутко (Borys Bucko), Устин Лапенок (Uscin Lapionek).

Со второй половины XVII века Новый Дроков уже явно упоминается в составе Мглинской сотни Стародубского полка (частично казацкое поселение, частично владение мглинской ратуши, с 1730-х годов - Искрицких и других).

По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 19 дворов и стрельцов 2 двора; крестьян ратуши грунтовых 5 дворов, бобылей 5 хат и крестьян значкового товарища Ивана Чернявского бобылей 2 хаты.

По описанию 1781 года, в Новом Дрокове показаны две церкви и дома: Григория Искрицкого - о 6-ти покоях и Андрея Искрицкого - о 7-ми покоях. Значительная часть новодроковских земель была скуплена гетманом Апостолом и отдана в 1732 году племяннику жены Петру Искрицкому:

"Имеючи мы в недавно прошедших годах покупленние за собственние наши денги, грунта и угоди и в сотни Мглинской, един в селе свободном войсковом Дрокове, другие за тим же селом Дроковом, между оным и слободкою Лубенками обречаючиеся, где уже и слободка, называемая Далисичи осажуется, уступили все наши купленние грунта и угодия и отдали родному племяннику пану малжонки нашей, товарищу бунчуковому пану Петру Искрицкому".

Родоначальником рода Искрицких был шляхтич Михайло Искрицкий, женатый на Еве Моржковской, родной сестре Павла Тетери-Моржковского. У этого Михайла Искрицкого было два сына, Криштоф и Василий, и три сестры, Настасья (по мужу - Троцкая), Марьяна (Горбовская) и Петронелла (Островская). Василий Искрицкий служил в польско-казацком войске на правом берегу Днепра и был полковником дымерским, а потом ротмистром при Яне Собесском. Он был женат два раза и имел от первой жены дочь Елену, а от второй - сына Адама.

На Елене Искрицкой и был женат Апостол, причем вместо Елены она стала почему-то зваться Ульяной. Брат ее Адам умер в 1722 году "без потомственно". В таком виде представлена родня гетманши Апостол ее современниками, в одном судебном решении конца XVIII века. В этом же судебном решении говорится, что в 1734 году, "Ульяна Апостол с избранным товарищем бунчуковым, но не с рода, Петром Искрицким, с владения Демидовского Стецкого выгнала ...".

Отсюда видно, что Петр Искрицкий современниками не считался принадлежащим к роду Искрицких. Между тем, сама гетманша называет Искрицкого своим "братаничем", а в официальной родословной Искрицких Петр показан сыном родного брата гетманши - Григория Искрицкого, бывшего де сотником Сумского полка и убитого в одной из стычек с Булавиным ... Как бы то ни было, но Петр Искрицкий пользовался особенным участием гетманши, при помощи которой он сначала женился на дочери одного из стародубских богачей, Григория Скорупы, а потом получил богатые маетности в Мглинской сотне.

В 1751 году к маетностям, полученным от Апостола, гетман Кирилл Разумовский прибавил Искрицкому крестьянские дворы и земли в Курчичах, Ветлевке, Овчинце и Косичах, "во всегдашнее владение". Кроме того, Искрицкий сам скупил немало земель и посадил несколько слобод.

Умирая в 1771 году, Петр Искрицкий оставлял сыновьям около 2500 крестьян мужчин и женщин. Умер он "предводителем шляхетства стародубского повета". Три сына Петра Искрицкого, Андрей, Григорий и Михайло, явились первыми общественными деятелями в образованном в 1782 году Суражском уезде; коллежский асессор Андрей был уездным судьей, секунд-майор Григорий - предводителем дворянства и секунд-майор Михайло - депутатом "у разбора дворянства".

В 1781 году по Описи Новгород-Северского наместничества в Новом Дрокове числилось - казаков 15 дворов, 17 хат и стрельцов 9 дворов, 11 хат; крестьян 45 дворов и 49 хат; крестьян подсоседков 8 дворов и 8 хат.

Категории жителей и число дворов и хат с. Новый Дроков в 1781 г.

 

 Село Новый Дроков сегодня

Деревня Кипти

  

Карта-схема д. Кипти

Деревня Кипти расположена при речке Войловке, в 9 км. к северо-востоку от г. Мглина. Кипти появились на территории Мглинской сотни в первой половине XVII века как небольшое казацкое поселение. В 1650 г. во время владения деревней Н. Абрамовичем в Киптях было всего 4 двора, владельцами которых являлись:

Кирила (Kurylo), Лиха войт (Lio woyt), Гараська Лабчёнек (Harasko Labczonek), Тимох Лабчёнек (Cimo Labczonek).

Со временем, часть казаков записалась в стрельцы, главной обязанностью которых являлась добыча и доставка дичи к столам полковников и гетманов. Близость деревни к значительным лесным массивам открывала большие возможности для стрелецкого промысла.

По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 8 дворов, стрельцов - 1 хата. Крестьяне в начале XVIII века в д. Кипти отсутствовали.

В 1781 году по Описи Новгород-Северского наместничества в д. Кипти числилось – казаков 7 дворов, 9 хат; стрельцов 5 дворов, 5 хат и подсоседков 8 дворов, 10 хат.

Категории жителей и число дворов и хат д. Кипти в 1781 г.

С ликвидацией в 1781 году Стародубского полка, казаки сохранили свой статус, а стрельцы были переведены в разряд казенных крестьян. В конце XVIII века в Киптях появились первые помещики. Одним из них являлся коллежский асессор Федор Дудицкий-Лишин, переселивший в деревню часть своих крестьян.

Село Косичи

 

 

Карта-схема с. Косичи

Село Косичи расположено на небодьшом косагоре на речке Иржач при ее впадении в Ипуть. Упоминается в Инвентаре волости Мглина в 1650 г., где представлено 12 домовладельцев:

Гришка Зенков (Hryszko Zienkow), Матвей Сухак (Matwiey Suhak), Гуська Бондарь (Husko Bondar), Койнда Фема (Koynda ema), Корней Романович (Korniey Romanowicz), Кушко Ничифор (Kuszko Niczypor), Опанас Корначев (Opanas Kornaczow), Сидор Курлов (Sidor Kurylow), Стефан Отрохов (Stephan Otroow), Аксен (Aksien), Павел Курыло (Pawel Kurylo), Сухоненок (Suonionek).

По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 4 двора; крестьян ратуши грунтовых 4 двора, бобылей 2 хаты. По восьмому решительному пункту Генерального следствия 1730 г. с. Косичи осталось во владении Романовского.

До 1751 - владение мглинской ратуши, когда вместе с Курчичами, Ветлевкой и Овчинец было отдано гетманом Разумовским Петру Искрицкому, позднее – владение Гудовичей и других. С первой половины XVIII века некоторая часть населения относилась к казачеству и к монастырским крестьянам.

По Описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в с. Косичи числилось казаков 10 дворов, 12 хат; крестьян 41 двор, 41 хата.

Категории жителей и число дворов и хат с. Косичи в 1781 г.

 

 

Река Иржач в д. Косичи сегодня

 

Село Костяничи 

 

 Карта-схема с. Костяничи

Село Костеничи расположено при речке Тезна, в 12 км к западу от Мглина.  Поселение древнее, по некоторым актам до 1604 года "деревня", а с того года "село". Недалеко от села находится много курганов, расположенных симметрически. Их признают за могилы язычников еловцев, жителей елового леса. Эти курганы была разрыты Рославцем и на дне их найдены были нарукавные кольца, стеклянные бусы, медные серьги, скелеты головою на юг.

При владении Абрамовичем в с. Костеничи числилось 16 дворов, хозяевами которых были:

Филька Верхов (ilko Wierhieow), Дорофей Скоклавец (Dorowiey Skoklawiec), Никифор Двоенко (Niczypor Dwoienka), Улас Никифоров (Ulas Nikiporow), Харко Скоклавцов (Hurko Skoklawcow), Васька Шах (Wasko Sza), Тимох Карека (Cimo Karaka), Данило Карека (Danilo Karaka), Давид Веркьетов (Dawid Wierkiecow), Исак Лотохват (Isak Lotowat), Алексей Вдовьенок (Olexiey Vdowionok, Андрей Грибенок (Andrey Hrybionok), Кирила Санридов (Kurylo Sunridow), Денис Кастин (Dzienis Kascin), Федор Васьков (odor Waskow), Иван Илюмким (Iwan Ilimkim).

До 1693 г. село находилось в заведовании мглинской ратуши, когда Мазепой в 1696 г. было отдано мглинскому сотнику Ивану Романовскому. По смерти Ивана Романовского, мглинские имения последнего были утверждены за сыном его Петром. В универсале 18 декабря 1708 г. гетмана Скоропадского читаем: "п. Петр Романовский, значк. товар., суплековал до нас, абы ему все добра по небожчику родичу его п. Ивану Романовскому, в уезде мглинском позосталие, во владение были поданы»… Полный список владений Петра Романовского, представленого в этом универсале Скоропадского, включает:

«Село Костеничи з ласки войсковой наданное; млинъ на два камени з коломъ валюшнимъ в томъ же селѣ стоячій, купленній з отчиною; слободу Старую на рѣчцѣ Воронусѣ; слободу Новую зовомую Романовку, на власних купленних кгрунтах осаженую; футоръ з млиномъ о едномъ колѣ з валюшею и приналежними до того футора ограничеными кгрунтами пахатними и сѣнокосними, и з отчиною купленними; млинъ в селѣ Великой Дубровѣ на рѣчцѣ Лопатнѣ купленний, в селѣ Високомъ на рѣчцѣ Тезнѣ з купленними дворами; млини два в селѣ Ляличахъ на рѣчцѣ Шовковцѣ, купленний же; в селѣ Косичах на рѣци Ржавци, в томъ же селѣ и отчина; в селѣ Осколковѣ млин з купленними дворами; в селѣ Ветлевцѣ на рѣчцѣ Воронусѣ млинъ сполньій; в селѣ Курчичах также млинъ сполный з купленними дворами; в селѣ Семках на рѣчцѣ Дивовци коло стовка з дворами скупленними, и інніе на разних мѣстцах покупленніе кгрунта».

Все эти имения гетман "позволил во владение Романовскому до зросту меншого брата его Владимера и до росправи з второю маткою его, п. Романовскаго". Позднее с. Костяничи – владение Романовских, Губчицев, Шкляревичей и других.

В сентябре-октябре 1708 здесь временно располагалась резиденция шведского короля Карла XII. Карл две недели прожил в Костяничах (с 25 сентября), ожидая остатков корпуса Левенгаупта разбитого Петром при Лесном; с несчастным войском Карл соединился 12 октября под Рюховым стародубского уезда.

Ильинская церковь села упоминается с 1715 г. (последнее деревянное здание 1801 г. не сохранилась). Известно, что "року 1715 отцу Корнилию Ивановичу Кунашевскому, пресвитерови Ильинскому Костянскому" продан огород, а также "року 1742-я Моисей Видеенок, житель костянский, даю доброволне в вечность честному отцу Корнилию Кунашевскому нивку з засевом на чвертку за матку свою и брата Игната, за остатние столы и за роковщину две поповских и дячковских и паламарских шесть чверток жита сторой меры и сосну с пчелами за венец".

Со второй половины ХVII века по 1781 село входило в Мглинскую сотню Стародубского полка. По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 23 двора; крестьян Владимира Романовского грунтовых 23 двора, бобылей 5 хат. По восьмому решительному пункту Генерального следствия 1730 г. с. Костяничи осталось во владении Романовского.

По Описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в Костяничах числилось казаков 47 дворов, 50 хат; крестьян 69 дворов, 69 хат; подсоседков 5 дворов, 5 хат.

Категории жителей и число дворов и хат с. Костяничи в 1781 г.

В списках черниговских дворян 1783 года значится бунчуковый товарищ Петр Афанасьевич Шкляревич, женатый на Татьяне Игнатьевне Чеснок, и помечено, что им принадлежит по уступке доставшееся село Костеничи, в котором числилось жителей — 270 душ мужского пола и 229 женского.

При селе Костеничи упомянут хутор Макаровский, принадлежащий значковому товарищу Дмитрию Разнатовскому. От хутора Макаровского передалось название большого участка леса около села — Макаровщина.

 

 

Ценр с. Костяничи сегодня

Село Курчичи 

 

Карта-схема с. Курчичи

Село Курчичи возникло на правом берегу Воронусы. Впервые упоминается в Инвентаре волости Мглина, как село принадлежащее Николаю Абрамовичу.

В 1650 г. в селе Курчичи насчитывалось 20 дворов, владельцами которых были:

Ониска Панасович (Onisko Panasowicz), Андрис Курага (Andrus Kuraha), Жорош Власионок (Jarosz Wlasionok), Закариа Ганелочка (Zakaria aneloczka), Алексей Егоров (Olexiey Cehorow), Федор Лаптенок (Fiedor Lapcienok), Антип Прокуда (Ancip Prokuda), Кузьма Лаптенок (Kuzma Lapcionek), Тихон (Cion), Жека Прокудин умер (Jacko Prokudzin pomar), Васька Макаронек (Wasko Makaronek), Рык Силивоненок (Ryk Sieliwonienok), Данила Прокудин (Danilo Prokudin), Стефан Прокудин (Sciephan Prokudzin), Гришка Рыжик (Hryszko Rydziuk), Иван Горб (Iwan Horb), Гришка Гончаренок (Hryszko Honczaronek), Карп Васьков (Karp Waskow), Гришка Прокуда (Hryszko Prokuda), Алексей Прокуда (Olisiey Prokuda).

С 1654 по 1781 годы входило в Мглинскую сотню Стародубского полка (преимущественно казацкое поселение). После изгнания поляков в селе существовал казацкий курень, который с 1718 г. возглавлял атаман Семен Долин (37 казаков), а в 1731 г. – атаман Дмитро Яковлев (30 казаков из сел Курчичи, Велюханы и Семки).

По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 22 двора и пороховников 4 двора; крестьян ратуши грунтовых 7 дворов, бобылей 2 хаты, подданных шуморовских казаков Лосионков  - 3 двора и крестьян значкового товарища Петра Романовского 1 двор.

В 1728 г. упоминается как село с Николаевской церковью; нынешний каменный храм Воздвижения Креста Господня построен в 1831 из кирпича. Расположен на краю села, вытянувшегося вдоль высокого берега р. Воронуса. Небольшой храм в стиле ампир трактован подчеркнуто монументально. Типологически представляет собой купольную постройку крещатой формы.

Крестовоздвиженская церковь с. Курчичи

В XIX веке в селе проводились ежегодные ярмарки. С 1782 по 1922 в Мглинском уезде. С 1922 в Почепском уезде (Шумаровская волость).

В 1751 году граф Кирилл Разумовский отдал крестьянские дворы и землю в Курчичах и Ветлевке Петру Искрицкому. Были здесь зависимые дворы у значкового товарища Романовского, у бунчукового товарища Искрицкого и у Марфы Есимонтовской. А три двора крестьян находились в подданстве шуморовских казаков Лисионков, от которых, возможно, пошла фамилия Лосевых, утвердившаяся в Шуморове.

По Описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в с. Курчичи числилось казаков 53 двора, 56 хат; крестьян подсоседков 5 дворов, 8 хат.

Категории жителей и число дворов и хат с. Курчичи в 1781 г.

  

Центр с. Курчичи сегодня

 

Село Лопазна 

 

 Карта-схема с. Лопазна

Село Лопазна расположено при речке Лопазненке, притоке Ипути. В первой половине XVII века, Лопазна входила в число сел Мглинской волости и числилась владением крупного польского землевладельца Николая Абрамовича.

В 1650 г. в селе насчитывалось 32 двора, владельцами которых являлись: Лука Брагин (Lucko Brahin), Тишко Гречуша (Ciszko Hreczuszga), Гарка Жданов (arko Zdanow), Тит Жданов (Cit Zdanow), Отрох Ляхов (Otro Laow), Тимох Белошапка (Cimo Bialoszapski), Гришка Сучков (Hryszko Siczkow), Симеон Данков (Siemien Dynkow), Василь Данко умер (Wasil Dynko pomar), Андоей Дегтяренек (Andrzey Dziehciaronek), Михаль Дегтяренек (Mial Dziehciaronek), Гришка Дегтяренек (Hryszko Dziehciaronek), Савка Срацка (Sawka Sraczka), Ничифор Хромой умер (Niczypor romy pomar), Захарий Чуха (Zaaryia czuha), Гришка Почай (Hryszko Poczaia), Антон Привал (Anton Przywal), Микита Новоченек (Mikita Nowiczonek), Евдоким Новоченек (Owdokim Nowiczonek), Кондрат Гречуха (Kondrat Hreczua), Ничифор Гречушин (Niczypor Hreczyszyn), Иван Дубина (Iwan Dubina), Кирил Гречушин (Kurylo Hreczuszyn), Антип Бенько (Ancip Bienko), Семен Барак (Siemien Barak), Васька Чепульченок (Wasko Czepulczynok), Михаль Лашонек (Mial Laszonek), Марк (Marko), Давид Телешонек (Dawid Cieleszonek), Гаврила Гаков (Hawrylo ackow), Прудник Фома (Prudnik oma), Агей Данко (Ohiey Dynko).

Церковь Архимандрита Михаила упоминается с 1703 года. Ко второй половине XVIII века деревянное здание храма сильно обветшало, что привело к строительству в 1781 году новой церкви, которая впоследствии перестраивалась в 1838 и 1855 годах. Церковь была деревянной. Закрыта в 1930 году, не сохранилась.

После образования в 1663 году Стародубского полка, село было причислено к Мглинской сотне Стародубского полка. В это время население Лопазны состояло из крестьян и служилых людей – казаков и стрельцов. Казаки составляли почти половину всех жителей села. Значительное увеличение казацкого населения произошло во время антипольского восстания (1648–1654 годы), когда жители Лопазны, боясь попасть в крепостную зависимость, стали активно записываться в казаки.

Крестьянское население Лопазны с середины XVII века было приписано к обслуживанию Мглинской ратуши. Но в 1716 году гетман Иван Скоропадский вывел часть лопазненских дворов из ратушного подчинения, пожаловав их мглинскому сотнику Максиму Лаврентьевичу Бороздне, когда вместо

«села Чешуек Болшого Зарича» гетман Скоропадский отдал Максиму Бороздне «на уряд сотництва Мглинского войсковое село Лопазну и мелницу Чешуйковъскую; яким селом Лопазною и мелницею Чешуйковъскою и нне жена, его вишедшая за другого мужа, иноземца Антона Детерденда, теперешнего капетана полку Алоницкого, въладееть».

После смерти М.Л. Бороздны в 1722 году, около 30-ти крестьянских дворов было оставлено за его вдовой и потомками в "вечное" владение.

По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 36 дворов (в том числе 15 - "нововписных") и стрельцов 7 дворов; крестьян вдовы Максима Бороздны грунтовых 26 дворов, бобылей 9 хат, крестьян Алексея Есимонтовского грунтовых 7 дворов и крестьян мглинского успенского священника Василия грунтовых 1 двор, бобылей 1 хата.

По результатам Генерального следствия 1730 г. было включено в сомнительную категорию населенных пунктов Мглинской сотни.

Вместе с тем, на протяжении XVIII века, некоторые казацкие хозяйства приходили в упадок, что способствовало появлению так называемых "подсоседков" и "бездворных". На месте все спорные дела казаков решали сельские сотенные атаманы. В 1782 году в Лопазне эту должность занимали выходцы из рода Рознатовских: Савва Дмитриевич, Петр Дмитриевич, Иван Дмитриевич и Максим Константинович Рознатовские. К началу XVIII века из лопазненских казаков выделились "стрельцы" – служилые люди, занимавшиеся промыслом зверя и птицы для нужд гетмана. К 1781 году в селе насчитывалось уже 30 дворов стрельцов.

Другие ратушные дворы выкупили крупные мглинские землевладельцы: Есимонтовские, Лишины (Лишни) и Чернявские. Казаки в первой половине XIX века продолжали играть важную роль в жизни Лопазны.

По описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в с. Лопазна числилось - казаков 48 дворов, 51 хата; стрельцов 30 дворов, 32 хаты; крестьян подсоседков и подданных 53 двора и 76 хат.

Категории жителей и число дворов и хат с. Лопазны в 1781 г.

С ликвидацией Стародубского полка в 1781 году, лопазненские крестьяне были окончательно закрепощены, стрельцы переведены в разряд государственных крестьян и только казаки сохранились как сословие.

В первой половине XIX века крестьянские дворы были разделены между многочисленными лопазненскими помещиками. Наиболее крупным из них являлся Василий Васильевич Чернявский. В 1816 году он имел в селе усадьбу и 14 крестьянских дворов, перешедших впоследствии к Александру Евграфовичу Чернявскому. Другим владельцем был подпоручик Тимофей Данилович Коровкевич, живший в Лопазне вместе со своей семьей.

Также, в числе лопазненских помещиков числился и капитан Осип Таболин, поселившийся в селе со своей семьей – женой Анной и детьми Иваном, Андреем, Ольгой и Софьей. Впоследствии, Ольга и Софья, выйдя замуж, получили в приданное по нескольку крестьянских дворов. К помещикам, имевшим в Лопазне дворы, относились и подпоручик Кузьма Иосифович Сапранцов с женой Феклой Саввичной; братья Иван и Алексей Феодоричевы; помещик и священник Василий Иеремеевич Шаповалов; Дудицкие-Лишины, Бороздны, Носакины, Детербены, действительный статский советник П.В. Гудович и другие. Вероятно, одной из этих семей принадлежал сохранившийся в Лопазне каменный дом, в котором при Советской власти располагался Дом культуры.

Здание бывшего Дома культуры с. Лопазны

Центр с. Лопазна сегодня

Деревня Лубеньки

 

Карта-схема д. Лубеньки

Деревня Лубеньки при ручье Жучке, расположена в 3 км к востоку от села Душатин. Впервые упоминается в Инвентаре волости Мглина, как принадлежащая Николаю Абрамовичу. В 1650 г. в слободе Лубеньки насчитывалось всего 3 двора, владельцами которых были:

Хина Потап (ina Potap), Артюх Потап (Ariu Potap), Иван Антонович (Iwan Antonowicz).

В 1710 слобода Лубеньки перешла к Ивану Даровскому; а затем – к Петру Искрицкому и Гудоаичу. Казаки 3убаренки, которым принадлежала земля под Лубеньками, в 1722 году рассказывали:

"Мы, жители слободы Лубенской, прозываемые 3убаренки, и стрельцы сотни Мглинской, сознаем (показываем), что мы из деда и прадеда живали на том селище (где поселены Лубенки); и прежде там была буда гетмана Мазепы, и нам никакой в то время перешкоды не чинили. А как настал гетман Скоропадский, то господарь его Даровский прислал от себя Ленкевича и Чеховского - садить на наших грунтах слободу. И мы не хотели было их пустить, так они стали нас бить и грабить. Оставивши поэтому свои земли, мы бежали в Почепщину и жили там целый год; а потом стало нам жаль своей отчины и мы возвратились в Лубенки; но как только узнали о том Ленкевич с Чеховским, то забрав нас, позабивали в колодки и привезя в Стародуб, в тюрьму побросали. Тогда принуждены были мы неволею продать свою отчину Даровскому и выдали ему купчую в стародубском магистрате, в 1717 году; но и тут нас обманули: договор был, что продаем свою отчину за 40 талеров, а дали нам только 25-ть".

По смерти Даровского, Лубенки оставались во владении вдовы его до 1732 года, когда Апостол, найдя, что слобода эта, как осаженная на гетмана, должна принадлежать ему, отдал Лубенки племяннику своей жены, Петру Искрицкому. По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков нет; крестьян вдовы Даровской грунтовых 15 дворов, бобылей 13 хат.

До 1781 входила в Мглинскую сотню Стародубского полка; с 1782 по 1921 в Суражском уезде. По описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в д. Лубеньки подданных крестьян Гудовича 54 двора и 54 хаты. 

 

 Деревня Лубеньки сегодня

 

Село Ляличи

 

114

Карта-схема с. Ляличи

Возникло при небольшой речке Щелковке, левого притоке Ипути. Ныне село Суражского района, в 12 км к востоку от Суража. В Ляличах имеется городище. Оно расположено на мысу правобережной террасы речушки Щелковка. Площадка неправильно овальная 44 на 34 метра. Высота от подошвы до двенадцати метров. С напольной стороны площадка укреплена валом и рвом.

На высокой пойме левого берега Ипути неподалеку от села высятся два курганных могильника. В одном - 63 кургана, другом - 41. При обследовании было выявлено, что умершие захоронены головой на запад и реже на восток. Найдены остатки гробов, проволочные височные кольца, стеклянный браслет, перстни, бусы ...

Среди местного населения живо предание, что во время очередного нашествия врагов один из жителей древнего поселения Ляля построил себе жилище в самой глухой чаще леса, на берегу речушки Шелковки. К нему вскоре примкнули и другие люди, скрывавшиеся в лесу. Так, постепенно образовалось новое поселение Ляли, впоследствии названное Ляличи.

В 1650 г. упоминается в Инвентаре волости Мглина как владение шляхтича Абрамовича. В это время в селе насчитывалось 10 дворов, владельцами которых являлись:

Конак войт (Konak woyt), Стефан Морз умер (Stephan Moroz pomar), Левон Остряк (Lewon Ostryk), Тишка Гаркович (Ciszko arkowicz), Павел Науменко (Pawel Naumenko), Павел Гурко (Pawel urko), Исак Прихожий (Isak Przyozy), Осип Иванов (Osip Iwanow), Демид Мативченок (Demid Maciwszonek), Наум Мативченок (Naum Macuiszonek).

После Абрамовича село состояло в ведении мглинской ратуши, пока сотник Бороздна не захватил его в свое владение. По ревизии 1723 г. Ляличи показаны за "п.п. Валкевичами". Значит, Ляличи выпрошены были Петром Валькевичем у Полуботка, вслед за смертью Бороздны и возвращены ратуше по распоряжению Вельяминова. По грамоте 1726 г. Ляличи отданы поручику Антону Детердену, женившемуся на вдове Максима Бороздны, а после смерти Детердена возвращены в ведение мглинской ратуши. По результатам Генерального следствия село Ляличи было отнесено к сомнительной категории населенных пунктов Мглинской сотни.

По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 14 дворов и стрельцов 2 двора; крестьян "П.П. Валкевичов" грунтовых 43 двора, бобылей 23 хаты. По результатам Генерального следствия 1730 г. было включено в сомнительную категорию населенных пунктов Мглинской сотни.

Деревянный храм Флора и Лавра упоминается с 1721 года (разобран в конце XVIII века).

Петр Васильевич Завадовский

В 1775 году Екатериной II Ляличи были "пожалованы" полковнику Петру Васильевичу Завадовскому "в мирное торжество в Москве" по случаю заключения Кучук-Кайнарджийского договора. Фельдмаршал Румянцев рекомендовал Завадовского вниманию императрицы, приблизившей его к себе, хотя и ненадолго.

"Подарок" Екатерины II ему Ляличей состоял из 2500 душ крестьян и 40 тысяч десятин земли. В дальнейшем он увеличивал свое богатство, не разбираясь в способах: дешево скупал и даже отнимал земли у своих небогатых соседей.

Завадовский занимал видные посты в царской администрации: был сенатором, членом Государственного совета и управляющим Дворянским и Государственным банком. 

Павлом I возведен в графское достоинство и ... отправлен в свое имение Ляличи с дозволением выезжать оттуда не далее 10 верст. При Александре I Завадовский был председателем комиссии составления законов, первым министром народного просвещения и председателем департамента законов Государственного совета.

 

В 1780-90-х гг. Завадовский осуществил в Ляличах по проекту Дж. Кваренги, крупнейшего столичного зодчего, уроженца г. Бергамо в Италии, строительство огромного усадебного комплекса, названного в честь благодетельницы Екатеринодаром. Комплекс состоял из большого дома дворцового типа с галереями и флигелями, различных хозяйственных и служебных построек, церкви Св. Екатерины и обширнейшего пейзажного парка с летним дворцом, храмом-ротондой, всевозможными «затеями» и статуями.

Екатерининский собор в с. Ляличи

  

Павел I, первоначально благосклонно отнесшийся к Завадовскому, вскоре поддался влиянию недоброжелателей. По его повелению имение сменило имя с Екатеринодара на Ляличи.

По описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в с. Ляличи числилось - казаков 35 дворов, 40 хат; крестьян подданных П. В. Завадовского 84 двора и 86 хат.

Категории жителей и число дворов и хат с. Ляличи в 1781 г.

Своим великолепием Ляличи могли соперничать с дворцами Петербурга. Т.А. Кузминская, правнучка П.В. Завадовского, рассказывала о любопытном случае: «Недоброжелатели Завадовского донесли Павлу, что граф живет выше его. Это означало, что Михайловский дворец стоит ниже дома графа. К счастью Завадовский был предупрежден вовремя и успел велеть засыпать подвальный этаж и террасу возле дома, от чего дом вышел аршином ниже. Насыпь эта осталась и по сию пору».

Позднее усадьба неоднократно переходила от одних владельцев к другим, утрачивая первоначальный вид. Сын графа П.В. Завадовского в 1812 г. продал ее семейству Энгельгардт, от которого она попала в 1847 г. в руки барона Черкасова, потом к помещику-художнику Атрыганьеву, затем к купцу Самыкову, а в нач. ХХ в. — к гомельским купцам Голодцам, при которых окончательно запустела, утратив многие садово-парковые постройки и убранство интерьеров дворца. После Октябрьской революции, когда здесь разместилась еврейская коммуна, позже преобразованная в артель сельского хозяйства и ремесла, процесс разрушения интенсивно продолжался; его довершила Великая Отечественная война.

Верхнее и нижнее озеро усадьбы П. В. Завадовского в с. Ляличи, 2009

 

Село Нетяговка

 

Карта-схема с. Нетяговка

Село Нетяговка при речке Тросна притоке Судынки возникло вблизи г. Мглина. Впервые упоминается в 1650 г. как владение Николая Абрамовича. В это время в селе насчитывалось 32 дворов, владельцами которых являлись:

Мина Ржаной (Mina Rzany), Андрей Брилевич (Andrzey Brylewicz), Иван Божай (Iwan Bodziey), Иван Лапин (Iwan Lapin), Корней Лапин (Korniey Lapin), Савич Грудков (Sawi Hrydkow), Семен Жаскевич (Siemion Jeskiewicz), Тришка Лукъянов (Truszko Lukianow), Матвей Друко (Matwiey Drucko), Ефим Савичек (Owim Sawieczyk), Матвей Высоцкий (Matwiey Wysocki), Войцех Лукашенок (Woycie Lukaszonek), Гаруська (Harasko), Емельян Маламкин (Omelam Malamkin), Улас Ломказ (Ulas Lomkaz), Демид Лузаков (Demid Lusakow), Епимах Нитьяков (Epima Nieciakow), Ефим Нитьяков (Owim Nieciakow), Павел Нетех (Pawell Nieciah), Мартим Малявкин (Marcim Malawkin), Опанас Лукашенок (Opanas Lukaszonek), Иван Лукашев (Iwan Lukaszow), Андрей Крывач (Andrzey Krywacz), Федор Найна (Foedor Niena), Федор Скала (Fiodor Skala), Стефан Ржаный (Stephan Rzany), Дорох Нетек (Doro Nieciek), Лабека (Labieka), Васька Шарабора (Wasko Szarabara), Микита Грицкевич (Mikita Hryckiewicz), Ермола Трушков (Jarmola Truszkow), Семен Байков (Siemion Baiekow),

Приход храма Успения Богородицы известен со второй половины XVIII века; последнее здание деревянного храма сооружено в 1872, не сохранился.

Находясь в ведении городского самоуправления, нетяговские крестьяне беспрепятственно переписались в казаки, поэтому в Нетяговке зависимых крестьян почти не было, а количество казачьих дворов быстро возрастало. Со второй половины XVII века по 1781 село входило в Мглинскую сотню Стародубского полка, где существовал казацкий курень, возглавляемый в 1718 г. атаманом Олисеем Летягой (33 казака), в 1731 г. – атаманом Мельяном Хамяковым (41 казак).

По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 54 двора; крестьян ратуши грунтовых 9 дворов, бобылей 4 хаты и крестьян Афанасия Есимонтовского грунтовых 2 двора.

По описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в с. Нетяговка числилось - казаков 94 двора, 100 хат; крестьян подданных 3 хаты.

Категории жителей и число дворов и хат с. Нетяговка в 1781 г.

Таким образом, небольшое количество крестьянских дворов в селе имели бунчуковый товарищ Михаил Лишень и прапорщик Маковский.

Село Нетяговка сегодня

Деревня Нивное

 Карта-схема с. Нивное

Село Нивное при речке Нивлянке, в 23 км к северо-западу от Мглина, у заболоченной правобережной поймы Ипути, против устья реки Воронусы. Впервые упоминается в 1650 г. как владение Николая Абрамовича, который, вероятно, Нивное и основал. В это время в селе насчитывалось лишь 3 двора, владельцами которых являлись:

Микола Брыленек (Mikolay Brylonek), Артем Бахов (Arciem Buow), Василь Макей (Wasil Maciey).

По изгнании поляков относилось к мглинской ратуше. Соседство сотни с польской границей оказало влияние и на формирование местного населения, состоявшего, в значительной степени, из служилых людей – казаков и стрельцов. По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 24 двора и стрельцов 7 дворов; крестьян ратуши грунтовых 2 двора, бобылей 5 хат.

Главным занятием стрельцов являлась поставка дичи и мехов для малороссийского гетмана. Эта деятельность обеспечивала им привилегированное положение среди других жителей села.

В 1729 году жители села, «вси единостайне казаки, стрельцы, бобровники и посполитые люде, умыслили в своем селе Нивном, по благословению архиерейском, построить церковь Божию»:

"Року 1729 марта в 25 день мы селяне единостайне, козаки, стрельцы, бобровники и посполитые люде, умыслили в селе своем Нивном, по благословению архиерейскому, построите церковь Божю и в нее принять Матфея Васильевича Гутниченка за священника и учинили постановку, от чего по чем брать: в осене по полчвертки жита, за венец з своей парохии по золотому, в чужой парохии по рублю, за крещение шаг, за похорон старого ползолотого, за остатний стол золотий, за похорон младенческий пять копеек, за остатний пять копеек, за восвящение дому ползолотого, за сорокоуст копи три, полчвертки пшеницы, вина кварту, воску фунт; за молитву копейку, за молебен пять копеек, за отправу свечи ползолотого. Поля дали две чвертки со всеми принадлежностями и пляц селитбы. Такою установою мает он Гутниченко контентоватись, издишнего ничого не вымогать. На тим сию уставу ему Матвию Васильевичу дали за подписанием рук уряду мглинского".

В 1731 году епископ Черниговский Ирадион Жураковский дал благословение на строительство церкви Рождества Пресвятой Богородицы и в скором времени деревянный храм был возведен.

"Року 1731 ноеврия 14 дня мы нижеи подоисавшиеся объявляем сим нашим добровольним вечистим писанем, теперь и в помные часы, иж по согласию всих жителей нивнянских сего года июла средних чисел на прошение наше подал ясне в Богу преосвященнийший великий господин кир Иродион Жураковский епископ черниговский на основание церкви во имя Рождества Богородицы в селе Нивном благословение ... меем своим коштом церковь строити, також внутрь иконостас, книги, сосуды, одеяние и прочие потребы. Священника же, его же Бог благословением чрез рукоположение архиерея Божого нам удостоит, я нижей писанний хорунжий (Мартин Лишен) от себе особенно даю чвертву поля пахотного з сенокосами, з силиною, огородом и просим угодем, прозиваемую Ивановскую сенокосовскую, а особенно на строене двора священнику близко церкви з огородом меем с Гутником месце дати, причту належную школу, построити. Роковщина же як и в прочих селах и в селе Дрокове дается, - именно по чвертице, так и в нас без умаленя обще всими парохиянами, жительми нивнянскими, поступлена; також и всякие доходы по установе от парохиян отдаватись будут. На то сию крепость вероятия ради под християнскою совестью и обовязательством неблагословеня Божого и архиерейского, в дворец его преосвященства стродубовский пречестному отцу иеромонаху Иезекиилю наместнику подаем и своеручно подписуемся".

Первым священником стал Матвей Васильевич Гутниченко. Впоследствии, в церкви служил священник Свенцицкий. В первой половине 19 века долгое время священником Нивного был Даниил Григорьевич Ромаскевич, живший в селе с женой Анной Яковлевной и детьми

В 1898 Лишины вместо деревянной церкви построили в с. Нивном каменный храм Рождества Богородицы, который сегодня находится в поуразрушенном состоянии. Однако сохранившиеся фотографии храма дают полное представление, кае его внешнего вида, так и внутреннего убранства.

Храм Рождества Богородицы, 1904 г.

 

  Иконостас церкви Рождества Богородицы села Нивное. Фото 1904 г.

Число прихожан церкви: в 1750 году 504 мужчины 448 женщин; в 1770 году 421 мужчина 416 женщин; в 1790 году 581 мужчина 542 женщины.

В 1730 году у нивнянских крестьян появились свои владельцы. Ими стали сыновья казака с.Высокого Василия Иосифовича Лишня: атаман куреня Высоцкого Тимофей, а также его братья - Денис и мглинский сотенный хорунжий Мартин. За заслуги отца и деда, Лишни получили от гетмана Апостола Универсал «на купленные грунты с поселенными людьми» в Нивном и других селах Мглинской сотни:

«ознаймуем сим ншим уневерсалом, иж Мартин Лишень, хоружий сотенъний мглинский просил у нас такового респекту, дабысмо респскътом отправлених и одправуемих его войскових служб падали ему в селе Нивном посполитих три двора, а четвертий лиозний з пустовским оного ж села грунтом. Мы прето гетман, респектуючи на воисковие помянутого Мартина Лишня служби, до которих и впред его заохочаючи, надаем ему в означенном селе Нивном войсковихь свободних три двори, а четвертий лиозний с пустовским оного ж села грунтом в спокойное владение и даби в том владении не от кого не чинилось ему жадного препятствия; посполитие же люде в тих ему наданних дворах живучие отдавали б ему ж Мартину Лишню обыклое подданское послушенство и повинность, рейментарско приказусм».

В дальнейшем, при разделе собственности между братьями, крестьянские дворы в Нивном достались Тимофею Васильевичу Лишню.  В 1757 году он составил завещание, по которому с. Нивное с мельницей отходило сыну Андрею. В 1770-х годах пятеро его детей унаследовали от отца более 60-ти крестьянских дворов в Нивном. Но к 1799 году старший сын Михаил умер, не оставив потомства, что привело к разделу его владений между другими родственниками. Часть крестьянских дворов в селе отошла к его родным братьям Ивану и Федору, а часть – к двоюродному брату Ивану Прокофьевичу Лишню.

Иван Андреевич Лишин построил в Нивном усадьбу, где жил со своей  женой  Евдокией  Петровной (ур.Юркевичевой) и детьми: Лукой, Степаном и Федором. После отставки, подполковник Лука Иванович Лишень возвратился в свое имение.

В дальнейшем, относящиеся к мглинской сотенной старшине Лишни обогащались как за счет получения земельных владений, так и путем скупки земли на территории мглинской сотни. Разбогатевшие Лишни облагородили свою фамилию и стали называться Лишины. Они получили известность не только своим богатством. Лишины вошли в историю нашего края как инициаторы и активные участники строительства церквей в Нивном, Кадецке и Успенского Собора в Мглине.

По описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в с. Нивное числилось - казаков 26 дворов, 31 хата; стрельцов 20 дворов, 23 хаты; бобровников 4 хаты; крестьян подсоседков и подданных 62 двора и 63 хаты.

Категории жителей и число дворов и хат с. Нивное в 1781 г.

До 1781 входило в Мглинскую сотню Стародубского полка; с 1782 временно относилось к Суражскому уезду; с начала XIX века до 1922 в Мглинском уезде. В 1782 году в Нивном существовал казацкий курень, в состав которого входили казаки Нового и Старого Дрокова, а также, д.Красной. Атаманом куреня был избран Федор Семенов сын Лобач.

Центр с. Нивное и полуразрушенный храм Рождества Богородицы.

 Село Овчинец

 

Карта-схема с. Овчинец

Село Овчинец при реке Ипути и речке Важеребке впервые упоминается в 1650 г. как владение Николая Абрамовича. В это время в селе насчитывалось 15 дворов, владельцами которых являлись:

Антип Скала (Ancip Skala), Игнат Симох (Ihnat Simo), Мартин Лапин (Marcin Lapina), Гришка Панчошк (Hryszko Panczoszk), Орзах Лапин (Orze Lapin), Лялька Вертенич (Lalka Wiercyniecz), Клим Лапа (Klim Lapia), тесть Лапин Аксен (Ciesc Lapin Oxion), Исак Лапин (Isak Lapin), Емельян Белаг (Omelian Bielag), Кирил Карпенок (Kurylo Karpienok), Пантюх Лапин (Panciu Lapin), Ермола Грибонек (Jarmola Hrybionek), Тишко Зубер (Ciszko Zubier), Гришка Мельник (Hryszko Mielnik).

После изгнания поляков до 1751 года находилось в ведении мглинской ратуши, когда вместе с Курчичами, Ветлевкой и Косичами, было отдано гетманом Разумовским, Петру Искрицкому.

Церковь Иоанна Богослова

Церковь Иоанна Богослова с. Овчинец была сооружена в 1711 г. на средства прихожан. В 1904 г. эта церковь была перевезена в Дубровку и собрана без заметных перестроек, лишь с добавкой западного крыльца. В настоящее время утрачены колокольня, части тесовой обшивки и кровли. А на месте церкви Иоанна Богослова в с. Овчинец была воздвигнута церковь Святого Димитрия, которая была разрушена в 1943 г.

 

В окрестностях села - первобытная стоянка времен мезолита. В 2 км от Овчинца - остатки древнего укрепленного поселения, т.н. "Городок". В начале XVIII века вблизи села на берегу Ипути произошло сражение русских войск и шведской армии.

По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 32 двора и стрельцов 1 двор и бобровников 4 двора; крестьян ратуши грунтовых 1 двор, бобылей 2 хаты и крестьян Алексея Есимонтовского грунтовых 2 двора, 3 хаты.

В XVIII веке - преимущественно казацкое поселение, центр казачьего куреня; частично во владении мглинской ратуши, с 1751 - Искрицких, Есимонтовских и других. До 1781 входило в Мглинскую сотню Стародубского полка, с 1782 по 1921 в Суражском уезде.

В с. Овчинец существовал казацкий курень, возглавляемый в 1718 г. атаманом Сидором Скрипкой (44 казака), в 1731 г. – атаманом Сидором Скрипчанком (40 казаков села Овчинец и д. Суражичи).

 

Село Овчинец сегодня

По Описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в с. Овчинец числилось - казаков 47 дворов, 59 хат и бездворных 7 хат, бобровников 3 двора, 5 хат и стрельцов 1 двор, 1 хата; крестьян подсоседков 28 дворов и 34 хаты.

Категории жителей и число дворов и хат с. Овчинец в 1781 г.

Село Осколково

Карта-схема с. Осколково

Осколково при речке Войловке и безымянной протоке, известно с 1632 г. как село с храмом Святого Михаила (последнее деревянное здание храма сооружено в 1884, не сохранился).

Впервые упоминается в королевской грамоте 1632 г. как существующее село с храмом Святого Михаила. Филарет Гумилевский сообщает, что в церкви с. Романовка была рукописная постная триодь (богослужебня книга, содержащая тексты изменяемых молитвословий). В конце этой книги было написано: «сия книга писаемая триодь от раба Божого Иоанна поповича рукою власною при отцу своем отцу Климентию священнику року Божого 1633». А на листах были две приписки. Одна говорит, что «триодь постная раба Божия иерея Тимофея Малахиевича Есимонтовского, его власная, куплена золотых за петнадцать доброй монеты» . Другая приписка сообщает: «куплена мною, Алексием Есимонтовским у отца Тимофея Малахиевича свято-михайловского осколковского». Таким образом, эта триодь служит не только подтверждением тому, что в 1627 году был храм в Осколкове, но показывает, что его священником в 1633 г. был о. Клемент, а его преемником стал о. Тимофей из рода Есимонтовских.

По межевому акту 1627 г. известно еще осколковское городище, что указывает на наличие здесь в дотатарское время крепости.

В 1650 г. Осколково упоминается в Инвентаре волости Мглина как владение шляхтича Абрамовича. В это время в селе насчитывалось 24 двора, владельцами которых являлись:

Сидор Иванов Полоса (Sidor Iwanow Polosa), Бирюченок Лука (Biryczonek Luka), Андрей Мглица умер (Andrzey Mglica pomar), Сеня (Synie), Остап Перешейка войт (Ostap Piereszyyka woyt), Ничипор Товкало (Niczypor Towkalo), Илья Бирюк умер (Illa Birycz umar), Юрка Иванов (Jurko Iwanow), Ермак Лошаков (Jermak Loszakow), Денис Стрелков (Denis Strelkow), Митько Демидов (Mitko Dziemidow), Андрей Березка (Andrzey Bierozka), Алексей Сокол (Olexiey Sokol), Иван Сокол (Iwan Sokol), Захарий Горб (Zaaryia Horb), Жарок Горб (Jarok Horb), Гришка Богданов (Hryszko Bohdanow), Васька Милица (Wasko Mylica), Моисей Сокол (Moysciey Sokol), Грин Яков умер (Hryn Jackow umar), Тришка Глазов (Truszko Hlazow), Ивашка Мицков (Iwaszko Mickow), Ивашка Козека (Iwaszko Kozieka), Остап Наумов (Ostap Naumow,

По изгнании поляков, принадлежало к числу ратушных сел, вследствие чего здесь образовались мелкие владения бывших сотников – Михаила Турковского и Афанасия Есимонтовского.

По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 31 двор; крестьян мглинской ратуши грунтовых 8 дворов; крестьян Михаила Турковского грунтовых 3 двора, бобылей 2 хаты и крестьян Афанасия Есимонтовского грунтовых 2 двора. Осколково, являясь частично казацким поселением, в Мглинской сотне было центром казачьего куреня.

В 1718 г. атаманом в селе был Борис Билец (27 казаков), а в 1731 г. – Кузма Миличин (22 казака с. Осколково и д. Санники).

О некоторых казаках ревизия 1723 г. замечает: "сей оставивши жилий свой двор, перешол у двор п. Михайла Турковского, ухиляючися войсковой службы, а кгрунт свой казацкий пашет и ему, п. Турковскому, наслуговует".

По Описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в с. Осколково числилось - казаков 33 дворав, 41 хата и бездворных 5 хат; крестьян посполиьых 11 дворов и 11 хаты; подсоседков 28 дворов и 36 хат.

Категории жителей и число дворов и хат с. Осколково в 1781 г.

 

Село Осколково сегодня

 

Деревня Санники

Карта-схема д. Санники

Деревня Санники при речке Войловке впервые упоминается в 1650 г. как владение Николая Абрамовича. В это время в селе насчитывалось 17 дворов, владельцами которых были:

Андрей Кунко (Andrezey Kunko), Иван Шаробенок (Iwan Szarobienek), Селезен войт (Sielezien Woyt), Петрок Березкин (Pietrok Bierozkin), Дорох Тириленек (Doro Tyrylonek), Дмитр Ходасенок (Dmitr odosoniek), Дмитр Твил (Dmitr Cwil), Гаврила Стампченек (Hawrylo Stompczonek), Мартин Золокушонек (Marcin Zolokuszonek), Осип Колесник (Osip Kolesnik), Тимох с братом (Cimo z bratem), Мартим Стасонек (Marcim Stasionek), Стефан Зезюля (Stephan Zieziula), Парфен Узущенек (Parffien Uzuyszonek), Иван Пищенок (Iwan Pieszczonek), Федька Карый (wiedzko Karey), Яцко Сергеев (Jacko Sierhieiow).

С начала XVIII века Санники становится владением Турковских, позднее Борковских и других. Михаил Турковский имел в Санниках несколько дворов казаков и посполитих людей, купленних его тестем Иваном Романовским.

По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 13 дворов; крестьян ратуши грунтовых 1 двор, осколковского казака Петра Мылицы подданных грунтовых 1 двор, крестьян Михайла Турковского грунтовых 8 дворов и бобылей 1 хата. По восьмому решительному пункту Генерального следствия в 1730 г. д. Санники осталось во владении Михаила Турковского.

По Описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в д. Санники числилось - казаков 13 дворав, 14 хат; крестьян 21 двор и 35 хат.

Категории жителей и число дворов и хат д. Санники в 1781 г.

Деревня Семки

 

 Карта-схема д. Семки

 

Село Семки возникло при небольшой речке Дивовке, притоке Воронусы, в 3 км к востоку от села Новая Романовка. В 1650 г. упоминается как новая слобода, поселенная Николаем Абрамовичем, освобожденная от податей. В это время в Семках насчитывалось лишь семь дворов поселенцев:

Иван Ус (Iwan Us), Демид Фурсович (Dziemid Fursowicz), Пахом Капустин (Parom Kapuscin), Сила Чахов (Sila Czaow), Ясько Кровопуск (Jasko Krzywopusk), Яков Маслов (Jakow Maslow), Андрей Корчун (Andriey Karczyn).

 По акту 1665 года урочище Семковщина с бортями и сенокосами продано Андрею Лазаревичу. После поляков Семки находились сначала во владении сотника Ивана Красного; затем была во владении ратуши, а в 1709 году отдана мглинскому городовому атаману Андрею 3убрицкому, у которого Семки потом куплены князем Меншиковым.

По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 14 дворов; крестьян Андрея 3убрицкого грунтовых 32 двора, бобылей 19 хат и крестьян Петра Романовского 6 дворов. После падения Меншикова данное село к категории ратушных отнесено не было, а затем перещло во владение Кирилла Разумовского. В 1770 г. число прихожан церкви составляло – мужчин 195, женщин 190.

Церковь Рождества Богородицы Семков упоминается с 1728 до начала ХХ века (не сохранилась). По делу 1728 года в селе Семках два священника – «в 1745 году священники села Семков Михаил Федоров и Василий просили определить к ним викарного священника».

По результатам Генерального следствия 1730 г. было включено в сомнительную категорию населенных пунктов Мглинской сотни.

По Описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в с. Семки числилось - казаков 25 дворав, 29 хат; крестьян 46 дворов и 63 хаты.

Категории жителей и число дворов и хат с. Семки в 1781 г.

 Село Семки сегодня

Село Симонтовка

Карта-схема с. Симонтовка

Село Симонтовка возникло по берегам ручья Ясенки, притока речки Тросны, в 5 км. от Мглина. В 1650 г. село упоминается в Инвентаре волости Мглина как владение Николая Абрамовича, скорее всего, им же и поселенное. В это время в Симонтовке насчитывалось лишь 11 дворов поселенцев:

Малашка Шайтанов (Malaszko Szaytanow), Левон Головачев (Lewon Holowaczow), Акинша Пронзин (Okinsza Pronozin), Федор войт (Fedor woyt), Игнат Цветков (Ihnat wieetkow), Федор Литвин (Fiedura Litwin), Семен Литвинов (Siemion Litwinow), Ахей Проншин (Ohie Pronsyin), Иван Проншин (Iwan Pronsyin), Иван Ботвинка (Iwan Botwinka), Левон Господьенок (Lewon Hospodyionek).

Свое название Симонтовка получила от Есимонтовских. В Генеральном следствии о маестностях о его поселении Алексей Есимонтовский в 1729 г. показал:

"с. Есимонтовку еще за держави полской, Федор, покойный дед мой, заводил и сам в оном (селе) живучи, также на своем грунте, несколько бобылей осадил. Потом, отец мой Иван Есимонтовский также несколько бобылей прибавил и прикупил у казаков тамошних грунту. А тяглыми людми восми двориками, на пяти чвертках поля жиючими, за владения полского владел сначала як и всею Мглинщиною, с городом Мглином, п. литовский воевода троцкий Николай Абрамович до Хмелницкого войны. Когда гетман Б. Хмелницкий с казаками, в яком чину дед мой и отец найдовалися, из Украины выбил ляхов, стала быти вся Мглинщина во владении гетманском и – оные восемь двориков в том же заведованю войсковом найдовалися... А в 1713 г., полковником Лук. Жоравкою ствержена в мое владение".

Это показание Есимонтовского верно только тогда, если дед его был "осадчим" Симонтовки; но более вероятно, что Симонтовка поселена была Николаем Абрамовичем, так как после изгнания поляков село это поступило в ведение мглинской ратуши. Есимонтовские выпросили себе Симонтовку только у Скоропадского, когда уже могло и не быть тех, кто помнил о её поселении...

В 1669 году Федор Есимонтовский значился уже мглинским казаком. Его сын, Иван, став сотником, расширил земельные владения и в самой Симонтовке, прежде всего, за счет скупки земель у местных казаков, что он продолжал делать и после того, как оставил сотничий уряд. Причем в купчих называется то «паном», то «казаком».

Так, по купчей 1696 г., мглинский мельник Васько Кондратович «часть свою третую мелницкую у млине под городом (Мглином), на Судинце речце стоячой, продав увечность пану Ивану Феодоровичу Есимонтовскому».

После изгнания поляков Симонтовка сначала поступила в ведение мглинской ратуши, но в начале 1710 годов Есимонтовские выпросили себе Симонтовку у гетмана Скоропадского, который вывел симонтовских крестьян из ведения ратуши, передав село войсковому товарищу Алексею Есимонтовскому. В 1713 году полковник Лукьян Жоравко закрепил за А. Есимонтовским его владение. В это же время, несколько дворов осадил в селе и старший брат Алексея – Афанасий.

По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 13 дворов; крестьян Афанасия Есимонтовского грунтовых 11 дворов, бобылей 13 хат, Алексея Есимонтовскому грунтовых 7 дворов, бобылей 30 хат. Таким образом, от деда и отца братьям Есимонтовским досталось внушительное наследство, которое они активно наращивали. Однако, своей собственностью в Симонтовке братья владели раздельно. По восьмому решительному пункту Генерального следствия в 1730 г. с Симонтовка осталась во владении Есимонтовских.

 

Пруд в центре с. Симонтовка

По Описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в с. Симонтовка числилось - казаков 37 дворав, 46 хат; крестьян 25 дворов и 26 хат.

Категории жителей и число дворов и хат с. Симонтовка в 1781 г.

Деревня Суражичи

Карта-схема г. Сураж

Деревня Суражичи при р. Ипути впервые упоминается в 1650 г. в Инвентаре волости Мглина как владение Николая Абрамовича, скорее всего, им же и поселенное как слобода на берегу Ипути. Официальная версия о том, что г.  Сураж Брянской обл. был основан в 1618 году, не находит реального документального подтверждения. В ответе Россиского государственного архива древних актов (РГАДА) от 10 апреля 2017 г. сообщается, что в тексте Деулинского договора о перемирии между Московским государством и Речью Посполитой от 1 декабря 1618 г. говорится о г. Сураж, который ныне принадлежит  Белоруссии, а упоминание о   д. Суражичи отсутствует (РГАДА ф. 79 «Сношения России с Польшей», Оп. 3, д. 58, л.1).  В 1650 г. в д. Суражичи насчитывалось лишь 7 дворов первых поселенцев, имена которых сохранились: 

Остап Король (Ostap Karol), Зних Нейдом (Zni Niedom), Гаврила Рейтченок (Hawrylo Reutczonek), Андрей Грунда (Andrzey Grunda), Микита Иванович (Mikita Iwanowicz), Захак Меланович (Sahak Melanowicz), Дмитр Реут (Dmitr Reut).

После изгнания поляков, находилась в ведении Мглинской ратуши до 1781 г., когда была переименована в уездный город Сураж. По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 5 дворов, стрельцов 3 двора и бобровников 2 двора; ратушных крестьян бобровников 1 хата и хат пустых 2.

В 1781 г. селение получило статус города и стало именоваться г. Сураж-на-Ипути. По описанию конца XVIII века "близ деревни Суражич лежит на возвышенном косогоре, обнесен деревянною оградою" монастырь Суражицкий Благовещенский мужской. Монастырь носил так же и второе название - Волосовицкий. В нем было две деревянных церкви и кельи. Основан монастырь был в 1720 году по ходатайству Афанасия Есимонтовского на имя архиепископа Антония Стаховского:

"Ясне в Богу преосвященнейший мосцевый отче архиепископ Черниговский, Новгородский, мой велце милостивейший пане и пастиру и вселаскавий добродею. Будучи я од пустинножителних законников не оподал нас в подвизех труждающихся, многажды прошоный о постановлене хоть маленкого скитку для соборного оных под час свят нарочитих, собрания церковного пиния, любо не одмовлялем, еднакоже времени по своей зможности усмотревал, жебы не на чуждых трудах положити основание, а ктому тако хотящему Богу прославити на всяком мисцу имя свое человеколюбное: под час шведской внезапной поражки на наш полк Стародубовский в Несвежу бывшой видячим за собою и около себе з многих крепкомужественних и добротою красноличних войскового товариства смертоносним убийством падших, же смерть лютая аки пшенние класы не острою косою, леч страшноогнистою пожинает стрельбою, яковой и я попремногу устрашившися, а еще не во всем пораховавшися з своем на смерть сумленем, в той час воздах обет Господеви, ему единому, в таковом неухранимом разе скорому заступнику и охранителю нашему, тое прошение: по силе моего убожества исполнити, овож теды доброволне набывши вечистою куплею в кгрунтах села Суражич, в уезде сотни нашой Мглинской, як отчинные, так дубровние и лисовие gрунта прозываемие Волосовичи, местце угодное на построене святой обителе, рабски падши у ног вашой архипастирской святине, всепокорственно жебрем и з честним иеромонахом отцем Симеоном о позволителное божое и вашой архипастирской милости архиерейское благословение, дабы за вашим архиерейским позволителним благословением, намирителное дело зачати и благопоспешно совершити могли, о яковое позволене и по... рабско у вашой архипастирской святыне жебрачи, ожидая, пребываю вашой архипастырской святыне моего велце всемилостивейшого пана и пастира и всенадежнейшого добродея, всенежайший раб Афанас Есимонтовский. З Мглина. Мая 20, року 1719."

Из архиерейской грамоты Антония Стаховского видно, что устроителем Суражицкого монастыря был монах Симеон Лущинский. Суражицкий монастырь был закрыт вместе с другими при Екатерине II, а монастырская церковь Благовещения Пресвятой Богородицы была перенесена в г. Сураж. В годы революции храм был разрушен. Ныне существующий в г. Сураж каменный храм был построен только в конце XX века.

В 1781 году, с упразднением полково-сотенного устройства Гетманщины, деревня Суражичи была преобразована в уездный город Сураж. По Описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в Сураже числилось – 24 двора и 27 хат. То есть в 1781 г. Сураж, несмоторя на статус города, все еще оставался небольшой деревней.

Категории жителей и число дворов и хат г. Сураж в 1781 г.

 

Ипуть в районе г. Суража

 

Старые Чешуйки

Карта-схема д. Старые Чешуйки

Деревня Старые Чешуйки (Малое Заречье) приреке Судынке находится в 4 км от Мглина. Впервые упоминается в 1650 г. в Инвентаре волости Мглина как владение Николая Абрамовича.

В это время в Чешуйках насчитывалось 43 двора поселенцев, имена которых сохранились:

Ананий Ушаков (Anania Uszakow), Стефан Ушаков (Stephan Uszakow), Иван Годунов (Iwan Hodunow), Иван Чешуйкин (Iwan Czeszuykin), Иван Кожинов (Iwan Kadzinow), Иван Золота (Iwan Zoloty), Кажин Чешуйкин (Kadzin Czeszuykin), Кирилл Гаврилович (Kurylo Hawrylowicz), Улас Чешуйкин (Ulas Czeszuykin), Алексей Казка (Olexiey Kazka), Осип Годун (Ossip Hodun), Сидор Чешуйкин (Sidor Czeszuykin), Семен Чешуйкин (Siemion Czeszuykin), Кондрат Евсюков (Kondrat Jewsiukow), Матвей Лакома (Matwey Lakomy), Гришка Бабич (Hryszko Babicz), Давыд Бабичев (Dawid Babiczow), Гаврило Бабичев (Hawrylo Babiczow), Лавр Петухов (Lawor Piecryhow), Денис  Луков (Dzienis Lucow), Кузьма Бобровник (Kuzma Bobrownik), Ефим  Лукъянов (Owim Lukianow), Миколай (Mikolay), Сергей Дробышев (Sierhiey Drobyszow), Тимох (Cimo), Матвей (Matwiey),  Кондрат мланарь умер (Kondrat mlynarz pomar), Прохор Грибачев (Proor Hrybaczow), Гришка сын Ефремов (Hryszko syn Oremow), Иван Мармаз (Iwan Marmaz), Маламка Андрей умер (Malamka Andriey umar), Хрот Костин (rot Kuscin), Дмитр Забела (Dmitr Zabiela), Стефан Заяц (Stephan Zaic), Левон Заяц (Lewon Zaiec), Тишка Заяц (Ciszko Zaiec), Иван Никифоров (Iwan Nikiporow), Локмин (Lokmin), Васька Заяц (Wasko Zaic), Отрох (Otro), Имко Луков (Imko Lucow), Семен Миколаев (Siemion Mikolaiow), Хокор Бондарь (okor Bondar).

После освобождения от поляков и образования в 1663 году Стародубского полка, жители деревни были приписаны к обслуживанию уряда мглинских сотников, которые стремились перевести ранговых крестьян в личное владение. В 1680 г. полковником Коровкой Чешуйки были отданы сотнику Ивану Есимонтовскому. Воспользовавшись своей должностью, он присвоил часть урядных крестьянских дворов. Хотя Чешуйки Есимонтовскому были отданы лишь на время его сотничества, но он продолжал владеть ими и перестав быть сотником.

А когда Миклашевский отобрал было их у сыновей Ивана Есимонтовского, то старший из них, Афанасий, ублаготворив полковника двадцатью талерами, выпросил новый «лист» на Чешуйки. В 1704 г. братья Есимонтовские выхлопотали на Чешуйки и гетманский универсал, которым Мазепа подтвердил Есимонтовским данный отцу их от полковника лист на Заречье села Чешуек.

Другой сотник, Иван Романовский, занимавший этот уряд с 1688 по 1705 годы и приходившийся зятем Ивану Есимонтовскому, также приписал себе 12 крестьянских дворов. После смерти Ивана Романовского чешуйковские дворы перешли к его зятю, мглинскому сотнику, Михаилу Турковскому. Вдобавок к полученному наследству, Михаил Турковский задумал устроить на р.Судынке водяную мельницу и рудню, для чего скупил у местных жителей луговые угодья в урочище «Красные Горки», расположенном у реки. В 1720 году все его приобретения были узаконены гетманским универсалом И.Скоропадского.

В течение последующих десяти лет Михаил Турковский построил в Красных  Горках рудню и мельницу, переведя на их обслуживание своих крестьян. В 1732 году он отписал всю собственность в Чешуйках, в том числе, и часть владений в Красных Горках, сыну Максиму. В браке с Анной Григорьевной Кулябкой, Максим имел дочь Марфу, которой и завещал впоследствии все свои имения. На Марфе Максимовне фамильная линия Турковских закончилась, а их владения с середины XVIII века стали делиться между дальними родственниками и их потомками.

Местные жители, стремясь избежать крепостной зависимости, активно записывались в казаки. Это привело к тому, что Старые Чешуйки стали формироваться преимущественно, как казацкое село. Так, по первой переписи Малороссии 1723 года в Старых Чешуйках насчитывалось 37 дворов казаков, в том числе 20 дворов – «новописных», входивших в чешуйковский казацкий курень, возглавляемый в 1654 г. атаманом Кузьмой Лукьяновым (38 казаков), в 1718 г. – атаманом Кондратом (11 казаков), в 1731 г. –  атаманом Максимом Дороховым (27 казаков).

По восьмому решительному пункту Генерального следствия Старые Чешуйки остались за Михаилом Турковским.

По Описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в с. Старые Чешуйки числилось – казаков 17 дворов, 20 хат и подсоседков бездворныхз 4 хаты; крестьян подсоседков 1 хата.

Категории жителей и число дворов и хат с. Старые  Чешуйки в 1781 г.

Новые Чешуйки

Карта-схема с.  Новые Чешуйки

Село Новые Чешуйки (Большое Заречье) расположено в 7-ми км. к северу от г. Мглина, при ручье Студеном, левом притоке р. Судынки.

Новые Чешуйки, как слобода, были поселены братьями Афанасием и Алексеем Есимонтовскими  на землях, полученных их отцом Иваном Есимонтовским по «листу» полковника М.Миклашевского и закрепленных за ним в 1704 году универсалом гетмана Мазепы. Когда в декабре 1708 г. Скоропадский передал Старые Чешуйки, как урядовую маетность, мглинскому сотнику Турковскому, то Новые Чешуйки остались за Есимонтовскими. Впоследствии, при разделе отцовского наследства среди братьев Есимонтовских, Новые Чешуйки достались младшему из них – Алексею.

Затем, как свидетельствовала мглинская сотенная старшина, Новые Чешуйки (Большое Заречье) с тамошнею мелницею «дадено било в подданическое въладение, перво Андрею Есимонтовъскому, сотнику мглинскому; по нем Ивану Бирле; но Ивану Бирде Ивану Есимонтовъскому; по Ивану Есимонтовъском Ивану Романовъскому; а когда настал быть сотником по Афанасию Есимонтовъском мглинским Максим Борозна и стал был оного Болшого Зарича и мелници Чешуйковской доходит под Михайлом Турковъским, тогда респектуючи на него Михайла Турковъского за претерпение неволе шведской»

Население слободы Чешуйки формировалось из крестьян, основную часть которых составляли бывшие казаки, попавшие по различным причинам в зависимость к Есимонтовским. Однако, на новом месте, многим из разказаченных крестьян удалось возвратиться в казацкое сословие, получив звание «нововписных» казаков.

В период владения поседением Есимантовскими закрепощение жителей и свободных казаков Чешуек существенно усиливается. Мглинский сотник Иван Есимонтовский со своей наследницей Агафьей Борознихой довели казаков "до последней их гибели, некоторых из них умертвили, все имение их отняли, дамы их опустошили и разграбили, а самых, разогнав по лесам, от людского сообщества удалили и в таком бедственном изнурении 20 уже лет погибают".

Потерпевшие казаки несколько раз обращались в канцелярию Стародубского полка. Наследница Есимонтовского Борозниха пообещала в награду за труды выдать свою дочь за стародубского писаря Федоровича и тот, в угоду своей будущей теще, схватил, заковал в цепи и бросил в тюрьму жалобщиков из Чешуек. Новому мглинскому сотнику Матвею Ивановичу Сохановскому Стародубской канцелярией было разрешено разграбить пожитки казаков и выгнать их из дворов, обвинив в том, что они, якобы, не платят государственных повинностей.

В 1767 году мглинский сотник с 300 казаками разогнал жителей Чешуек, стреляя в них из ружей и коля пиками. Многие из них скрывались в мглинских лесах, расположенных на границе с Польшей, и умерли в зимнее время от стужи и голода. Тогда жители Чешуек обратились с жалобой в Мглинскую комендантскую канцелярию, непосредственно представлявшую царскую власть во Мглине. Мглинский комендант, опасавшийся, что жители Чешуек уйдут через границу в Польшу, выслал с солдатской командой прапорщика Тимонова с приказом возвратить их в свои дома. Тимонову удалось собрать в Чешуйки только 111 человек. Чтобы в будущем предотвратить побеги за границу, поселяне должны были построить засеки и поставить маяки между пограничными форпостами на реке Войсковой и Березовой Кладке.

11 января 1768 года суд окончательно отдал чешуйконских казаков во владение Агафье Бороздниной. Чешуйковцы отказались признать это решение суда. Солдатам, посланным "привести их в должное владельцов послушание", было оказано сопротивление "вооруженною рукою". Четверо самых активных руководителей - Онисим Остахов, Тимофей Пизик, Михайла Шведенок и Василь Жигарев - были схвачены и отправлены к Ивану Есимонтовскому. Не дойдя до дома Есимонтовского, они сумели освободиться, связали свою стражу и пригрозили убить Есимонтовского и спалить его дом. 25 августа в Чешуйки была отправлена казацкая команда, но чешуйковцы ее тоже разбили и отобрали у казаков семь лошадей. 4 октября сотник Соханский с большой командой ночью, за три часа до рассвета, оцепил деревню. Против Соханского с "коцубами, цепами, с космы и пешнями" вышли чешуйковцы во главе с Иваном Лопаткой, с его братом и сыном и двумя сыновьями Тимохи Пизика. Часть команды Соханского они разогнали. Однако сотник собрал всех казаков и "слушники", вооруженные сельскохозяйственными орудиями, не смогли устоять против ружей и пик. 12 чешуйковцев были схвачены и отправлены в полковую Стародубскую канцелярию, где они были присуждены к тяжелым городовым работам.

Исчезновение в Новых Чешуйках крестьян в конце XVIII века можно объяснить лишь тем обстоятельством, что, вероятно, они выхлопотали себе возвращение в казачье сословие, из которого первоначально поверстаны были в крестьянство. Уже при ревизии 1723 года часть чешуйковских крестьян добивалась возвращения в казачество, почему и записана под именем  нововписных  казаков.

По Описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в с. Новые Чешуйки числилось – казаков 24 двора, 31 хата; крестьян подсоседков 1 хата.

Категории жителей и число дворов и хат с. Новые Чешуйки в 1781 г.

 

Новые Чешуйки сеглдня

Деревня Шеверды

 

Карта-схема д. Шеверды

 Деревня Шеверды при речке Тезне, расположена в 10 км к западу от Мглина. Впервые упоминается в 1650 г. в Инвентаре волости Мглина как владение Николая Абрамовича. В это время в д. Шеверды насчитывалось 17 дворов поселенцев, имена которых сохранились:

Ониска Шевердин (Onisko Syewerdyn), Силорав Кондрат (Sulorow Kondrat), Васька Опанасов (Wasko Opanasow), Опанас Шеверда (Opanas Syewerda), Филимон Шеверлин (ilimon Syewerdin), Терех Шматов (Ciere Symatow), Ясько Крывцов (Jasko Krywcow), Фома Шеметов (Poyma Szemetow), Моисей Ефремов (Moysiey Oremow), Федор Ефремов (Fiedor Oremow), Гапон Гурченков (Hapon urszenkow), Корней Гурченко (Korniey urszyenko), Парфен Москаль (Parfien Moskal), Савка Гречанов (Sawka Hryczanow), Пантюх Морозов (Panciu Morozow), Федос Шевелев (odos Szewelow), Иван Вольчын (Iwan Wolczyn),

Упоминается с первой половины XVIII века в составе Мглинской сотни Стародубского полка, преимущественно казацкое поселение. В Шеверде существовал казацкий курень, возглавляемый в 1654 г.  атаманом Федором Павловым (29 казаков), в 1718 г. – атаманом Иваном Агеевым (27 казаков), в 1731 г. – атаманом Иваном Игнатовым (54 казака сел Шеаерды, Костянич и Симонтовки).

По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков 26 дворов; крестьян Алексея Есимонтовского грунтовых 4 двора.

По Описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в д. Шеверды числилось – казаков 24 двора, 39 хата; подсоседков бездворных разных владельцев 10 хат.

Категории жителей и число дворов и хат д. Шеверды в 1781 г.

 

 

Пруд в  д. Шеверды сегодня

Село Шумарово

Карта-схема с. Шумарово

Село Шуморово при речке Воронусе, в 7 км к северо-востоку от Мглина, известно с 1627 г., когда по межевому акту Шумарово упомянуто как село с храмом Святого Георгия. Возможно, ранее поселение существовало как крепость на Церковной горе, где располагался храм Святого Георгия. Известно также, что в 1659 и 1662 годах священнику Шумаровскому Григорию Козминичу проданы пахотная земля и усадьба с жилым двором. Последнее деревянное здание храма было построено в 1889, не сохранилось.

В период польского владения Северщиной (1619 – 1654) село находилось под властью троцкого воеводы Николая Абрамовича. В это время в Шумарово насчитывалось 36 дворов, владельцами которых были:

Кондрат Ломко (Kondrat Lomko), Савка Ломко (Sawkac Lomko), Васька Ломко (Wasko Lomko), Гаврила Бирюч (Hawrylo Birycz), Оникей Комков (Onikiey Komkow), Тихон Лашонек Ланник (Cion Laszonek Lannik), Орзах (Orzr), Панинич (Panieni), Северъян Потыха (Seweryn Potyha), Васька Потыха (Wasko Potyha), Васька Журков (Wasko Jurcyew), Тришка Точан умер (Truszko Toczan pomar), Давид Бабичов (Dawid Babiczow), Васька Левин (Wasko Luwin), Лука Лаптенок (Lucko Lapconek), Савка Стеков (Sawka Steckow), Иван Петруха (Iwan Petryha), Тимох Бузов умер (Cimo Buzow pomar), Максим Гаврило (Maxim Hawrylo), Никита Талонек умер (Mikita Talonek pomar), Сергей Петруха (Sierhiey Petryha), Лахута Петруха (Lahuta Petryha), Игнат Петруха (Ihnat Petryha), Потап (Potap), Иван Якимов (Iwan Jakimow), Марк Комко (Marko Komko), Савка Комко (Sawko Komko), Оникей Комко (Onikiez Komko), Клишко Коваль (Kliszko Kowal), Гришка (Hrzsyko оdodzac), Корней Бирючонек (Korniey Biryczonek), Кирил (Kirylo), Андрей Колесник (Andriey Kolesnik), Гаврила Бирюч (Hawrylo Birycz), Сенька Гаючонко умер (Senko Hayczonko), Сидор умер (Sidora po smierci).

Во время национально-освободительной войны против поляков и в последующие несколько десятилетий почти все крестьяне села записались в казаки, так как принадлежность к казацкому сословию обеспечивала личную свободу, а главной обязанностью было несение военной службы.

Ниже Шумарова в 50-х годах XVII века на Воронусе была построена гребля и млин, принадлежавшие пану Ивану Есимонтовскому. В 1663 году полковником Стародубского полка стал Петр Рославец. Воспользовавшись неограниченной властью полковника, он отнял млин (мельницу) у Есимонтовского. А на гребле рудню устроил, а рядом поселение основал.

В поданной по этому поводу шуморовцами жалобы гетману Апостолу рассказана ранняя история села за время Гетманщины:

«мы, казаки, стрельцы и мужики села Шуморова, супплекуем ... в том, что когда Иван Есимонтовский в прошлых годах уфондовал млин на реце Воронице, ниже села нашего, прежде полковничества Петра Рославца, и оным млином владел килко лет, тогда нам шкоды жадной от того занятя не було; когда ж Петро Рославец зоставши полковником стародубовским, не ведая яких ради причин, оний млин у помянутого Есимонтовского отнял и своей греблею затопил и на оной рудню устроил, тогда на поселение рудником, немало у нас грунту отнял; также и тим отнятем стиснил нас велми, а барзей як достался Почеп во владение князю Меншикову, куда и означенная рудня досталась ... Да за Ивана Белозерецкого, дозорцы Почеповского, оние ж рудники отняли наших сенних покосов воз на 150, лежачих над речкою Вороницею; о которих своих отнятых пожнях, били челом того времени Белозерецкому и по тому нашему челобитью, прислал от себе на розиск неякогось Михайловского и тот посланный в самую сущую правду рассмотрел; еднак же окончания розиску не учинено за скорим нашествием шведским и за отданнем Почепа во владение князю Меншикову…». 

 

Мельница в д. Шумаровская Рудня, серелина 1950 г.

После ссылки Петра Рославца в 1667 г. в Сибирь, все слободы, поселенные им, гетман Самойлович присоединил к полковым имениям. Очевидно и Шуморовская Рулня вместе с железным заводом стала войсковой собственностью, что видно из универсала гетмана Скоропадского 17 декабря 1708 года, в котором рудня на речуе Воронусе названа «войсковой Шумаровской» В 1727 г. Почепский уезд с г. Почепом, считавшийся гетманским владением, был захвачен А. Д. Меньшиковым. В «книге отдаточной маетностям городу Почепу и Почеповскому уезду, что имеет быть князя Меншикова», составленной в 1727 году, Шуморовская рудня описана так:

«во Мглинском же уезде, вниз села Шуморова, слобода Рудня, плотина на р. Воронусе. На той плотине железный завод и мельничный амбар о двух камнях мучных. Вальня о двух ступах. При том заводе двор один» 

Так ниже Шумарова возникла деревня Шумаровская Рудня. Из «Книги присяг малороссийских полков 1731 г. Мглинской сотни» известно, что в это время рудниками на этом железном заводе работали Петро Демидов и Петро Прибыш.

В списке руден 1747 г. Шуморовская Рудня показана как действующее предприятие за Почепской канцелярией, но уже в Румянцевкой описи речь идет только о деревне соответствующего названия.

По первой переписи Малороссии 1723 года в Шумарово числилось  – казаков 22 двора; крестьян ратуши 4 двора. Таким образом, крестьянское население села, по отношению к казакам находилось в абсолютном меньшинстве. С 1670-х годов шумаровские крестьяне были приписаны к Мглинской ратуше, а впоследствии стали нести повинности на гетманский уряд.

В то же время, благодаря близости села к лесу, на протяжении первой половины XVII века, из казацкой среды постепенно выделилась еще одна категория служилых людей, получившая название стрельцов. Их основным занятием была добыча и доставка  дичи ко дворам полковника и гетмана, а позднее, и к царскому двору. Промысел стрельцов позволял им  пользоваться многими привилегиями, в том числе, и возможностью, охотиться во всех лесах, независимо от воли их владельцев. Стрельцы входили в свои общины и подчинялись только полковникам и гетманам.

Со второй половины XVII века по 1781 село входило в Мглинскую сотню Стародубского полка, преимущественно казацкое поселение. В Шумарово существовал казацкий курень, возглавляемый в 1654 г. атаманом Арефой Шумаровским (16 казаков), в 1718 г. – атаманом Давыдом Лосенком (19 казаков), в 1731 г. –  атаманом Василём Лосевым (23 казака с. Шумарово и д. Кипти).

С 1782 по 1922 в село Мглинском уезде (с 1861 – центр Мглинской волости, с 1880 - центр Шумаровской волости); с 1922 в Почепском уезде (волостной центр). В 1770 году число прихожан Георгиевской церкви составляло 318 мужчин и 296 женщин.

По Описи Новгород-Северского наместничества 1781 г. в с. Шуморово числилось – казаков 31 двор, 39 хата; стрельцов 29 дворов, 29 хат; крестьян коронных и подсоседков 4 двора, 9 хат.

Категории жителей и число дворов и хат с. Шуморово в 1781 г.

 

Общий вид с. Шумарово сегодня

Источники и литература

1. Метельский А. А. Инвентарь Мглина //Сайт Мглинский край.  http://www.mglin-krai.ru/malorossiya/326-inventar-mglina-1650-g
2. Лазаревский А. Описание старой Малороссии. Т. I. Стародубский полк. Издание второе // Под общей ред. О.Р.Вязьмитина  — Белые Берега: Группа компаний "Десяточка", 2008.
3. Генеральное Следствие о маетности Стародубского полка. Т.1 – Киев, 1929
4. Багалей Д., Генеральная опись Малороссии // Киевская Старина, ноябрь, VII, 1883.
5. Константинович Н. Обозрение Румянцевской описи Малороссии. Полк Стародубский. Выпуск 3 – Чернигов, 1875
6. Лазаревский А. М. Малороссійскіе посполитые крестьяне (1648-1783 гг.). Историко-юридический очерк по архивным источникам – Киев, 1908
7. Документы Московского Государственного архива министерства юстиции, том 1 – М. 1897.
8. Мякотин В. Очерки соціальной исторіи Украины въ ХѴІІ-ХѴІІІ вв. – Прага, 1924
9. Мякотин В. Крестьянство Левобережной Украины во второй половине ХѴІІ века – София, 1933
10. Древний Мглин //Сайт Мглинский край http://www.mglin-krai.ru/kraj-v-sostave-litovsko-russkogo-gosudarstva/305-drevnij-mglin
11. Токмаков И. Ф. Историко-статистическое описание города Мглина Черниговской губернии в связи с церковно-археологическим обзором священных достопамятностей этого края со времени первоначального его заселения. С прил. историч. очерка местечка Почепа. — Киев: Тип. Д. С. Повальского, 1888
12. Лазаревский А. М. Историко-статистическое описание г. Мглина ... //Киевская старина, том XXII, октябрь, 1888
13. Археологическая карта России: Брянская область / Автор-сост. А.В.Кашкин. – М., 1993.
14. Голубовский П.В. Где находились существовавшие в домонгольский период города: Воргол, Глебль, Зартый, Оргощ, Сновск, Уненеж, Хоробор? //Журнал министерства народного просвещения, май, 1903
15. Голубовский П. В. История Смоленской земли до начала XVст – Киев, 1895.
16. Протченко З. Е. Земля Мглинская – родной край. – Брянск, 2003
17. Кизимова С. П. Мглин. – Клинцы, 2015.
18. Присяги Стародубовского полку духовных и светских жителей в верности наследнику царевичу Петру Петровичу 1718 г. Реестр полку стародубовского сотни мглынской сколко обритается товариства (РГАДА, Ф.140 оп.1 д.34 (1718 г.)
19. Книга присяг малороссийских полков 1731 г. Мглинская сотня (РГАДА, Ф.248, оп. 102, д. 8250)
20. Свод памятников архитектуры и монументального искусства России. Брянская область. – М.: Наука, 1998
21. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов — М., 1950
22. Филарет. Историко-статистическое описание Черниговской епархии – Чернигов, 1873.
23. Летопись Самовидца. http://www.st-kazak-polk.ru/istoriya
24. Заруба В.М. Административно-территориальное устройство и администрация Запорожского Войска в 1648-1782 гг. – Днiпропетровськ, 2007
25. Тихомиров М. Н. Список русских городов дальних и ближних // Исторические записки, т. 10. – М., 1952.
26. Описи Лiвобережной Украйни кiнця XVIII - початку XIX ст. – Киев, Наукова думка, 1997
27. Городкоа В. Н. Архитектура малых городов Брянского края. – Брянск, 2008
28. Аексеев В. П. Брянские люди XVIIIвека. – Придесенье, 1993 г.
29. Федоренко П. К. Рудни Левобережной Украины в XVII-XVIIIвв. – М. 1960
30. Википедия